Мажорный ряд

Так, например, было с наркотой: побаловались немножко; поймали кайф; но дальше дело не пошло. Много, много наглядных примеров было перед глазами, и стать «наркозомби» парням не хотелось. Болезненная зависимость от чего бы то ни было — хуже тюрьмы. Они это понимали.

Таким образом, что же оставалось в палитре развлечений? Что-нибудь пикантное, острое; пусть и очень дорогое. Пусть! А зачем же тогда существуют деньги?

И тут сама жизнь подбросила Иннокентию интересную идею, обещавшую новые ощущения и нескорый (во всяком случае, он на это рассчитывал!) финал.

Подскочил как-то на своём «мерсе» забрать сестру из института, что бывало очень редко; она — девица независимая и неконтактная; а тут — сама попросила. И увидел с ней рядом одну провинциалочку: девушки что-то обсуждали. Тут Кешкино сердце ёкнуло: вот она, девочка в очках. Почти как та… Тоже — черноглазая и тоненькая, как прутик.

Он сразу завёлся: кто? как зовут? Анжелка, удивляясь, объяснила, что здесь — ловить нечего, пусть братишка уймётся. Девушка — это однокурсница, правильная до тошноты. Анжелка с ней и не общается; а так просто — «здравствуй и до свидания»!

— Так что брось, Кеша. Не стоит, — сказала она.

Брата это только раззадорило, и он продолжал расспрашивать. Лишний раз убедился: до чего интересно может выйти! Даже жить сразу захотелось!

Девушка, действительно, была экзотична до чёртиков: зовут «Малика» (по-узбекски — «принцесса»; у неё оказывается, папаша — узбек); учится «на бюджете» (то есть голь перекатная); отличница. Потрясающе крепкий орешек!!! Восточные девицы — это не то что наши; даже нетронутые попадаются. Такая коррида может нарисоваться!!

Кешка рассказал Старкову, и даже тот одобрил:

— Слушай, вот это да! Такое приключение можно организовать! Помощь нужна?

Иннокентий отказался, но пообещал держать Николая в курсе. И тут же начал действовать.

К счастью, Малика действительно оказалась дикой горной козочкой; держалась как скала. Ну и театр с ней был!

Сначала — знакомство (с шараханьем в сторону и опущенными глазками); тут Анжелка посодействовала. Потом — дежурство «влюблённого» у подъезда вуза; цветы, комплименты, пожатие руки. И, конечно, истинно джентельменская галантность и предупредительность. И самое главное — как похожа Малика была на ту одноклассницу! Интеллигентка, блин.

Так похожа, что Кешке такое даже начало поднадоедать. Это ломание истощало его терпение, бесило… Желание Величко начало было гаснуть (сколько времени уже прошло, а толку — ноль!), как вдруг Малика дрогнула, растаяла. И вот он — «первый поцелуй». Кешка еле выдержал; спугнуть её сейчас — это была бы непростительная глупость. Ждать надо.

И он оказался прав: за первым поцелуем явились и другие, уже более лёгкие. «Принцесса моя! — это Иннокентий твердил ей, как «Отче наш». — Дождался и я, значит! Девочка моя, счастье моё хрустальное!»

«Девочка» и «счастье хрустальное», неопытная и неискушённая, таяла, щедро снабжаемая букетами и конфетами. Влюбилась.

Но вот окончательный результат — никак Кешке не давался. «Если поженимся», — пообещала упёртая принцесса. И только так.

— Что делать?! — спросил он у Николая.

— Предложение, конечно, — ухмыльнулся тот. — Хочет девочка в ЗАГС — уступи. Ты уступишь — она уступит. Тут взаимность важна, понял?

Нет, не понял Кешка. Какой ЗАГС?! Рехнулся, что ли, Старков на пару с этой дикаркой?!

— Кеша, милый, — рассердился Николай, — а кто тебе сказал, что за печатью в паспорте надо приходить?! Подайте заявление — и всё! Жениху можно многое… — подмигнул он загадочно.

Это был выход; голова всё-таки Колька Старков, не отнять. Так и надо сделать! Но — решил Величко — если и после заявления начнётся та же песня «Не надо, Кеша!» — ну её к чертям собачьим, надоело.

Анжелка, которая тоже с большим интересом наблюдала за развитием событий, поразилась, когда узнала про ЗАГС.

— Ты что, в самом деле женишься?! — допытывалась она у братца.

В интересах дела пришлось подтвердить. А то ещё сболтнёт где не надо; баба есть баба. Весь кайф испортит.

…Заявление было подано по всем правилам. К счастью, папа-узбек уже много лет назад отошёл в другой мир; а мама невесты против богатого жениха, конечно, не возражала. Одно лишь было странно: Иннокентий пока не хотел знакомить будущую тёщу со своими родителями. Но очень убедительно рассказывал, что они — в курсе и только «за»; а встреча состоится немного погодя. И пространно намекал на подводные камни семейного бизнеса, которые отнимали всё свободное время у Кешкиного родителя.

Конечно, ни Павел Петрович, ни Вероника ничего не знали; а Анжелка ничего не говорила. Она предвкушала большой сюрприз, потому что мечтала испортить отцу настроение. С тех пор, как он привёл в семью Верку-дуру, Анжелка его крепко недолюбливала. Пусть папочка попляшет от Кешкиного решения, пусть!!! Ей тоже было интересно, а что же дальше? Чувствовала: шоу гарантировано в любом случае.