Мажорский залет (СИ)

— Что? Что случилось? Болит? — бросаюсь под ноги, со страхом ожидая ответа.

— Спокойно, — указывает кивком на живот.

Кожа под тканью выпячивается маленьким бугорком, и исчезает. Через пару секунд снова повторяется.

У меня рот открылся.

Осознал, что внутри Зои настоящая жизнь. Человек. Крошечный. Беззащитный. Через несколько месяцев появится на свет. Кто, он или она, на кого из нас будет похож? Как Зоя будет справляться с ним. Она сама считай ребенок. Просто совершеннолетний, но еще совсем юная. И я, папой стану. Бл*. Да ладно?

Глаза защипало. Проморгался, опустив голову. Внутри все скуртило.

Дурацкое падение отняло у нас с Зоей столько времени. Мои чувства и ощущения к этой девушке.

И сейчас, глядя на ее живот, который изнутри пинает маленький футболист, я четко осознал- мне необходимо вернуть память ради себя. Ради нас. Повзрослеть. Необходимо стать опорой для этой девушки, которая и так одна. Вернее, она не одна, но по факту так и есть.

Я ощущаю ответственность за них.

— Можно? — желая прикоснуться к животу, посмотрел на кудряшку. Кивнула, поднимая край кофты.

Боже. Какой он круглый.

Прислонил ладонь, в которую тут же пришелся тычок. Я заулыбался от счастья. Первый раз коснулся новой жизни.

И за эту жизнь я готов рвать и вступить в бой. Даже с собственной матерью.

Пока я полировал живот, пытаясь прикоснуться именно туда, куда упирается ребенок, Зоя с удовольствием уплетала оладьи, искоса поглядывая и хихикая.

— Ты мне поможешь, да?

Удивленно посмотрела, вытирая рот.

— Чем я могу помочь ТЕБЕ?

— Вернуть память. Когда я с тобой, мне проще собирать эти пазлы в мозгах.

— Если мне не придется пересекаться с твоей матерью, то я согласна.

Мы целых пятьдесят минут добирались по пробкам к дому, который оказывается мне не дом.

Мать специально это сделала? Чтобы я вспоминал поменьше и в купе с ее отношением к Зое, забыл и прокутил остатки памяти? Не ожидал такого. Низко. Подло. С родным сыном. И будущим внуком.

К счастью, до бывшей МОЕЙ квртиры было не так далеко. Мы даже успели прогуляться. Зоя уверенно тащила меня в нужном направлении.

— О, а помнишь это место? — остановились возле какой-то невзрачной забегаловки.

— Сомневаюсь, — разглядывал вывеску, обстановку за стеклом. Даже подошел поближе и прислонился к окну.

— У них чудесные беляши.

Вспышка.

Зоя идет передо мной. Выбежала на красный, но я успел ее поймать.

Тряхнул головой.

Выскакиваю из кафешки и кидаюсь на друга. Саня ждет, когда из кафе выйдет мужчина и сбивает меня с ног. Звон стекла, крики. Огорченное лицо матери.

Помню, как разглдяывал свое лицо в зеркале. Под нижней губой глубокая ссадина. Теперь его можно назвать атрибутом настоящего мужчины. Шрамы украшают?

— Может беляшик? — с издевкой приглашаю Зою в кафе.

Мы сидели за тем самым столиком. Возле окна. Уплетали горячие беляши, потому что от прогулки у меня разыгрался аппетит, а из оладий я съел только два.

— В целом, не плохо, — смеюсь, заметив как к нам направился мужчина.

— Надеюсь вы не станете в этот раз стекла бить? — мы с Зоей переглядываемся и закатываемся смехом.

***

— Даже мебель на месте, — констатирует, сбрасывая обувь. Проходит, проводит пальцами по поверхностям. Стенам, полочкам, хочет присесть на диван, но передумала и села на стул.

— А где камеры-то? — озираюсь я.

— Незнаю. Может и не было. И у Тамары Михайловны просто нюх.

Забавно. Но сейчас понимаю, что это именно то. Эта девушка должна быть рядом. Ее присутствия мне и не хватало.

Стоя в проходе, все еще нахожусь под магнетизмом представшей передо мной картины.

Зоя сидит на стуле, мило улыбается и ждет.

А мне видится десяток ее копий, снующих по комнате, занимающихся повседневными делами.

А настоящая Зоя тем временем подошла к окну, оставив меня размышлять о своих ощущениях.

Направился к ней, обняв со спины, уткнулся в волосы, в самый пьянящий аромат. Склонив голову, коснулась моей головы.

— Ты собирался уехать, — тихо, почти шепотом говорит Зоя. Разворачиваю ее к себе лицом. Зеленые глаза полны печали.

— А зачем?

— Незнаю точно. Но, возможно ты просто не хотел быть со мной.

— Это бред, — успокаивал я.

— Говорил, как только я рожу и отдам ребенка, наши пути разойдутся, — она внезапно расплакалась.

Обхватил ее щеки, влажные от слез. Покрывал их беспорядочными поцелуями.

Соленая влага на губах отравляла, просачиваясь в мой организм.

Я последнее время только и делаю, что расстраиваю кучеряшку.

— Перестань, прошу. Я не уеду. Никуда.

Отворачивается, всхлипывая еще больше. Но я крепко удерживаю, чтобы смотреть ей в лицо.

— Мы попробуем, слышишь? Я не обещаю что буду идеальным. В силу воспитания многого не умею, например включать машинку или устанавливать смеситель. Даже лампочку вряд ли поменяю, — смеется. — Но хочу, что бы ты мне верила. Пусть я не помню всего что между нами было. Но без тебя…Нам друг без друга нельзя.

Опускаю руки на ее живот.

Перестает рыдать, шмыгая носом.

— Знаешь, трудно поверить, когда ты припераешься с помадой. Ты мне ничего не обещал. Но мой мужчина должен быть моим полностью. Если ты не можешь этого обещать, не стоит начинать.

Выдыхаю.