Мазохистка (СИ)

Перехватив одной рукой ее перекрещенные лодыжки, другой я залез под юбку, очерчивая пальцами внутреннюю сторону бедра. Невозмутимость тут же покинула Рену, и кабинка заполнилась сладкими стонами. Отодвинув нижнее белье в сторону, я раздумывал, каким еще способом можно ее помучить, чувствуя, как дрожат от возбуждения собственные пальцы. «А собственно, почему бы и не?..» Я резко ввел сразу два пальца внутрь, отчего женщина тихо вскрикнула, закусив губу. Было странно, но ей, похоже, понравилось, – она выгнулась и задвигалась в такт, постанывая и скользя бедрами. Она потекла, а я проникал пальцами все глубже и глубже, имитируя движения, наблюдая за ее сладострастным лицом с морщинкой между бровей. Не выдержав, Рена поцеловала меня, проведя шаловливым язычком по небу и гладя тонкими пальцами мой пресс. Да, терпением я никогда не отличался. И самоконтролем тоже, – едва она прикусила мой язык, разум затмило. Я вынул пальцы и вошел, буквально, с наскоку. Поскольку было уже очень влажно, это оказалось легче и приятнее даже, чем обычно. Женщина тоже оценила – тут же прижалась всем телом, обвивая мою талию ногами и продолжая страстно целоваться. «Хм, надо будет как-нибудь еще разок… повторить процедуру…» Похоже, ей было не больно, да и я двигался плавней, чем всегда, поглощенный новыми ощущениями. Это было так круто, что я не сдержался:

- Мммм.

Женщина в удивлении отстранилась, с улыбкой наблюдая за моим лицом. «Хватит пялиться. Я не могу оторваться от тебя». Я снова припал к ее губам, и поцелуй этот был какой-то другой. Хрен пойми, как объяснить, но он был глубокий. Во всех смыслах. Глубокий, как пропасть в моей душе. Пропасть, заполненная чувствами, которым я впервые оказался рад.

====== POV Скуало – 23. ======

«Ты приносишь ей одни лишь несчастья и боль. Прав был Луссурия, оставь ее в покое, она заслуживает чего-то большего…» – я порывисто кидал в дорожную сумку свои вещи, даже не глядя – какие именно. «Нужно уйти сейчас, пока она еще спит. Пока не посмотрела в глаза, прося остаться. Пока не поцеловала, пока не… … Черт, я не могу! … Да и оставить ее в таком состоянии… С другой стороны, ей будет лучше без всех этих мафиозных разборок. Приставить к ней пожизненно человека из своего отряда. Спрашивая изредка, как там у нее дела…» – едва я это представил, сердце болезненно сжалось, пропустив удар. «Проклятье! Идиот, какой же я идиот! Все из-за моего гребанного желания никому не принадлежать. *баное чувство собственного достоинства, чтобы оно горело в аду! Все могло бы быть совсем иначе, будь у меня еще один шанс. Один-единственный, мать его, шанс!» – я взглянул на заходящее солнце, скатывающееся за горизонт, и уперся рукой в стекло. «Глупо просить о таком. Ведь чудес не бывает. Особенно для таких людей, как я».

Пока моя женщина восхищалась архитектурой замка Бертолуччи, меня занимали совсем другие и отнюдь не радостные мысли: «Что, если все это – хитро спланированная ловушка? Куда деть женщину, пока мы разбираемся с альянсом? Не запереть ли мне ее в четырех стенах, для ее же блага?.. Вашу мать, неужели мне действительно придется танцевать?!»

- Что?! Не будем танцевать на балу?! – громко возмутилась женщина, едва я попытался отговорить ее от этой идеи. И тут я понял, что самого страшного избежать, все же, не удастся.

Неожиданно перед нами возник Алехандро Бертолуччи собственной персоной, нервно что-то сжимающий в руке. Я почувствовал, как мышцы на руках заныли, будто прося размяться на его противной мне роже.

- Господин Суперби, пожалуйста, примите мои искренние извинения! Я хотел бы загладить свою вину перед вашей прекрасной спутницей, – произнес парень, протянув моей женщине бархатный футляр. «А передо мной ты, скотина, загладить вину не хочешь, выходит?!»

Рена, надо отдать ей должное, голову не потеряла – хорошо, что я вбил-таки ей, что подвоха нужно ожидать в нашем мире от всего. Под ее подозрительным взглядом Алехандро поспешил собственноручно показать свой «заглаживатель вины», оказавшийся нехилым таким колье и сережками, от которых моя баба, конечно же, не смогла оторвать глаз. «Ох уж, эти женщины!» – я буквально вырвал идиотский футляр из рук Бертолуччи, заметив:

- Отлично, мы это берем, но это не искупает твоей вины полностью, – и, не расслышав даже, что на это запричитал парень, хорошенько вмазал ему по лицу. – Вот теперь – свободен, – удовлетворенно произнес я, разворачиваясь к женщине и протянув ей украшения. – Твои побрякушки.

В комнате, такой белой, что слепило глаза, было довольно уютно – никаких тебе вездесущих гербов и старинных гобеленов, напоминающих, где ты находишься. В какой-то момент я даже почувствовал, что можно позволить себе немного расслабиться. Пока Рена оценивала обстановку, я открыл нижний ящичек, смутно подозревая, что в нем найду. И оказался прав. Взяв наугад первое попавшееся вино, я сделал несколько глотков и порадовался собственному выбору.