Меч Баа Ци (СИ)

— У них в обществе все просто. Пьяные водолазы жрут собак, вырабатывают на этой почве особые вещества, натягивают сеть на город, чтобы включить его в поле предположительных частиц. Потом приходят лошадки и тоже что-то делают. Знать бы, что. У каждого вида тварей свои функции.

— Но та вторая… она была за нас, она нас спасла! — не унимался немец в надежде, что нашел союзника в лице неизвестной твари.

— А за кого ей еще быть, если я ее выдумал? — удивился Мечтатель. — В поле предположительных частиц мои умения работают особо эффективно. Я специализируюсь именно на операциях в таких полях. Мама как в воду глядела, что послала сюда именно меня. Ринкей бы просто тут все нашинковал Плазменной бурей, приведя город к лунному грунту. Это брат мой старший. Моя достойная сестрица Чваки начала бы Грустную песню исполнять. А мамочка может и вовсе народ выселила и планету бы сожгла. Нет планеты — нет проблемы. Но все их могущественные умения против наших друзей из теплотрассы просто пшик. Тут нужен я!

— Что теперь предлагаешь делать?

— Допросить Визиря. У меня к нему накопилось вопросов.

***

Визирь сидел на кресле за столом с кружкой чая. Глядя на помятых бойцов угрюмо пригласил присесть и рассказать, откуда они такие красивые нарисовались. Слово взял Герди и короткими, но емкими словами опытного разведчика сообщил о зачистке теплотрассы, закончившейся отступлением в виду явного преимущества противника. Рассказывая, время от времени пытался выровнять сломанный нос, отчего открылось кровотечение и пришлось бежать в санузел. На некоторое время Визирь остался один на один с Аней. Тот сидел напротив хозяина спортзала, скрестив руки на груди.

— Почему не эвакуируют жителей города?

— Нельзя.

— Они же погибнут.

— Скорее всего. — не стал отрицать Визирь. — Но как ты думаешь, отчего здесь не кружат вертолеты и самолеты, отчего город не оцеплен войсками и не введен комендантский час?

Для Ани специфика работы местных властей была темным лесом, и он лишь пожал плечами. Визирь разъяснил:

— Потому что этого нельзя делать. Если мы зашевелимся, устроим эвакуацию, та сторона отменит схлопывание нашего города и начнет поглощение другого, неизвестно где и неизвестно, когда. Сейчас мы знаем место и приблизительное время процесса. В случае начала эвакуации придется снова искать, какой город приговорят. Можем и не найти, пока не схлопнется. Вот тогда жертвы станут действительно бессмысленными. Смирись с этим. Город приговорен вместе со всеми его жителями.

— То есть, процесс рукотворный? — уточнил Аня, зацепившись за слова Визиря о «той стороне».

— Если у тех, с другой стороны, имеются руки, можно и так сказать.

— Скажи мне все, что знаешь, Визирь, — попросил Мечтатель. — Я ваша последняя надежда. Если ставят поле предположительных частиц, город погрузится в нереальность. Твой отряд там сможет действовать не эффективней Пьяных водолазов или этих…

— Темных лошадок, — подсказал Визирь. — Мы называли Пьяных водолазов кузнечиками. А этих, что ты описал — Темными лошадками. После первых в городе не остается ни одной собаки. Затем идут Темные лошадки. И после них исчезают бомжи.

— Бомжей не жалко?

— Если они бомжи, значит общество не видит в них людей. А раз так — к чему крокодиловы слезы? — ответил Визирь, прикладываясь к кружке с чаем. — Для Темных лошадок они тем более не представляют ценности в живом виде.

— Что будет дальше?

— Ты просишь меня рассказать, все что я знаю. Но мне запрещено. Могу лишь подтвердить — в город придут еще более свирепые существа. Затем прибудут Темные души и наступит Ночь безумия. А к выжившим спустится Кара.

Аня прищурился:

— Кара?

— Кара, — выдохнул Визирь. — Еще вопросы?

— Как ты отбился от всего этого и выжил?

— Никак, — ответил Визирь, с легким стуком ставя пустую чашку на стол. — Я не выжил, меня оставили в живых.

Глава 15. Саша

Дверь в квартиру, где снимал себе комнату Аня, была приоткрыта. Хозяйка сидела на кухне вместе с какой-то девочкой, непонятным серым мужичком с испитой рожей и причитала. Из ее отрывистых возгласов становилась понятной причина — дальняя родственница горевала о смерти врача Светы.

Девочка была дочерью умершей. Хозяйка, всхлипывая, называла ее сиротинушкой, уверяла, что не оставит в беде, возьмет опекунство. Мужичок тут же брякнул, что сейчас за опекунство неплохо платят. Да и у Светы осталась неплохая квартирка. Началась ругань на тему благородства и что деньги — пыль. Потом спор сам собою погас: стороны решили выпить за упокой.

Аня лег на кровать, забыв снять ботинки, полностью погрузившись в раздумья. Он даже свет у себя не включал. В темноте лучше думается. Ничто не отвлекает.