Меч Белогора (СИ)

- Для наживки. Как только липовый меч будет у нас, ты «нечаянно» проболтаешься о нём по своему проводному телефону. Ну, например, я позвоню тебе из автомата, представлюсь коллекционером и начну торговаться по цене за старинный русский меч, о котором ты мне на днях, будто бы говорил. Просил проконсультировать.

- А я что?

- А ты скажешь, что передумал и сдал этот меч в музей краеведения. Об этом тебя просил твой друг Халин. И ты выполнил его просьбу. В музее же, во-первых, круглосуточная охрана и системы безопасности, во-вторых, с момента утечки информации, там всё будет находиться под плотным контролем ребят Лаптева и Зверева. Посмотрим, как работает противник, вычислим, кто это и по GPS отследим перемещение меча. Годится?

- Что-то больно сложно. Но, пожалуй, сработает. Люди не пострадают?

- Мракосам и их помощникам шум не нужен. Они сначала попытаются узнать где, в каком помещении находится интересующий их новый экспонат, а потом подготовят банальную кражу со взломом. Мы постараемся максимально облегчить ворам задачу, - Маршавин иронично хмыкнул, - пока они разберутся, что к чему, мы получим ценные сведения о перемещении меча и, надеюсь, выйдем на базу мракосов. В любом случае, изучить вещь эндорфов и оценить её должен кто-то из «чёрных дьяволов». Землян для этой цели использовать не будут.

- Думаете, меч доставят на главную базу?

- Скорее всего, так. Пока враг разберётся, что его надули, мы должны успеть засечь координаты мракосов, проверить, действительно ли там их командный пункт и только потом связаться через тебя с эндорфами и передать им всю информацию о ситуации на Земле. Дальше нам остаётся только надеяться, что космические союзники нам помогут. У тебя есть другие предложения?

Других предложений у меня не было. Я промолчал. Вторая сторона предлагаемой игры с противником состояла в «побочном» эффекте – если с нашей стороны кто-то из «тимуровцев» «стучит» в некое силовое ведомство или ещё куда, то на плотно контролируемом объекте можно будет легко заметить чужой интерес. Там всё будет видно, как на ладони.

Профессор догадался, о чём я подумал

- Да, ты прав Сергей. Мы и своих проверим на всякий случай, да, по сути, и не рискуем ничем. Меч-то ведь будет, - Маршавин сделал небольшую паузу и со смаком процедил, - не-нас-то-я-щий! Обычный сувенир!

- И когда всё будет готово?

Игорь Леонидович потёр по обыкновению бровь, прикинул что-то в уме и медленно проговорил

- Так-с, сегодня у нас среда, 17 июня… Думаю, что послезавтра, к пятнице, у меня всё будет готово и можно будет начинать операцию. В крайнем случае, в понедельник. Я тебе сообщу на сотовый. Всё понятно?

- Так точно, - съёрничал я, - применяем военную хитрость, начинаем сражение с инопланетянами. Дальше, как говорил Наполеон: «Главное ввязаться в драку, а там будет видно».

- Ну-ну, - Маршавин поморщился, - не передёргивай! Есть ещё одно изречение к месту – «Свет понимания прогоняет призрак страха». А мы с тобой понимаем, что делаем и зачем. Так?

- Так, - немедленно согласился я и затем честно добавил, - но мандраж всё равно есть.

- Ничего не поделаешь, на войне, как на войне, - понимающе кивнул головой профессор, - и неважно, что эта - незримая. Умереть можно точно так же. Но есть вещи и хуже смерти…

Глава 47

После работы Татьяна пришла ко мне. Довольно поздно вечером и без предупреждения. Выглядела она уставшей и снедаемой какой-то внутренней тревогой. На мои шутки и подколки реагировала вяло. Выпила сока из апельсинов и яблок, сьела салатик, пару бананов и ушла в ванную. Я решил не навязываться потереть спинку и не приставать с расспросами. Пусть сначала искупается, глядишь, потом и настроение улучшится.

Прилёг на диване и стал продумывать «дезу» для мракосов по телефону. Когда позвонит Маршавин, речь должна быть уже готова в деталях. Тут важно будет не ляпнуть чего-нибудь экспромтом, необдуманно.

Говорухина купалась долго. Я даже начал беспокоиться, не уснула ли она там. Постучал, справился. Вроде, всё нормально.

Татьяна вышла только часа через два, с распаренным телом, пахнущая сложным букетом запахов шампуней и дезодорантов.

Она замоталась в полосатое банное полотенце, волосы обернула вторым, поменьше, сделав, что-то вроде тюрбана. Пристроилась рядом со мной на диване, включила телевизор и невидящим взором уставилась на экран.

Я не торопил события. Хочет мне что-то сказать? Пусть сама решает.

Говорухину надолго не хватило. Она размотала тюрбан, включила в розетку фен и начала сушить волосы, искоса поглядывая на меня.

Как бы между прочим сообщила

- Я сегодня была в женской консультации.

Уппс! Вот это номер! С чего её туда понесло?

Чувствую, мой внутренний критик тоже встрепенулся где-то в омуте сознания и ожидающе напрягся.

Озабоченно спрашиваю

- Что случилось? С тобой всё в порядке?

На мои нейтральные вопросы Татьяна, вдруг, реагирует неожиданно бурно. Она выключает и швыряет в угол дивана ни в чём не повинный фен, обхватывает голову руками и склоняется к коленям. Поза горечи и скорби. Кажется, она плачет…

Мне становится страшно. Что могло произойти?