Меч Бури

Станах понял его слова и кивнул головой. Эти слова были пророческими! И Станах почувствовал: это пророчество испугало его. Меч Бури убьет Верховного Короля. Но постойте: в Торбардине нет Верховного Короля. Никто не занимал трон Верховного Короля уже триста лет. Да, но ведь и Королевский Меч никому не удавалось выковать в течение тех же трехсот лет…

– Мастер, – прошептал он, – я не понимаю тебя.

Свет безумия в глазах Изарна исчез, в них загорелась мысль – слабая, но ясная. Он посмотрел Станаху прямо в глаза:

– Ты, парень, всегда говоришь мне, что ничего не понимаешь. И всегда все понимаешь.

И в памяти Станаха всплыли слова, слышанные им от Изарна давным-давно, во времена, когда его руки накапливали опыт, а голова – знания.

– Твои руки уже многое умеют, Станах, мой мальчик, а в твоем сердце горит желание работать. Теперь тебе осталось научиться главному – научиться понимать.

Этими словами Изарн обычно предварял каждый новый урок, который он давал Станаху у кузнечного горна.

Станах придвинулся к Изарну как можно ближе.

– Мастер, ты же знаешь, в Торбардине сейчас нет Верховного Короля. И я не понимаю, что ты…

Изарн нахмурил брови. Он всегда хмурился, когда Станах, пропустив мимо ушей слова своего учителя, начинал его переспрашивать.

– Здесь есть король, мальчик, – нетерпеливо прошептал он. – Здесь есть король. Я сделал Меч для него. Меч Бури – так я его назвал… И теперь здесь есть король.

Хорнфел! Станах вздрогнул, внезапно поняв, о чем говорит Изарн. Хорнфел должен стать Верховным Королем.

Станах закрыл глаза. Несомненно, Изарн безумен. Но было ли сказанное им просто бредом? Поговаривали, что Изарн впал в безумие, когда был украден Меч Бури; но Станах знал, что безумие родилось раньше – тогда, когда его мастер впервые увидел неугасимое сердце огня в стали Меча Бури и понял, что он выковал Королевский Меч.

Да, но не для Верховного Короля. Для Короля-регента. Даже сам Хорнфел не может рассчитывать на то, что он станет Верховным Королем.

Старый мастер заблудился в мрачных туманах безумия. Он просто не понимает, что говорит.

– Мастер Изарн, – прошептал Станах, открывая глаза.

Изарн не откликнулся. Станах посмотрел на него в упор, сердце подмастерья бешено колотилось.

Взгляд старого мастера впился в лицо ученика, потом он прикрыл веки.

– Мастер!

– Я сделал Меч, – прошептал Изарн, – сделал для тана. Этим мечом Рилгар убьет Верховного Короля.

Он провел по груди Станаха рукой, трясущейся от старости, покрытой шрамами и ожогами. Когда его пальцы коснулись руки Станаха ученик почувствовал: они сухи, как старый пергамент.

– Ты принесешь Меч туда, где он родился. Найди его снова. Найди его. Станах как можно крепче сжал пальцы старого гнома:

– Пожалуйста, мастер Изарн, не надо. Не посылай меня…

Станах осекся.

Изарн Молотобоец был мертв.

Тонкие дрожащие пальцы коснулись плеча Станаха. Ошеломленный смертью своего мастера, родственника и друга, он обернулся. На коленях рядом с ним стояла Кельда.

Неожиданно чья-то черная тень легла на девушку и на тело Изарна, Станах вновь обернулся и увидел стоящего позади Кельды Хаука. Взгляд его стал менее мрачным, но и сейчас в нем все еще можно было увидеть то, что ему пришлось пережить в темнице Рилгара…

Станах попытался встать, но не смог.

Кельда протянула ему руку:

– Позволь мне помочь тебе.

Но прежде чем она взяла его под руку, между ними встал Хаук.

Он протянул Станаху свою большую руку – пальцы были в шрамах от меча и ножа.

Когда он помог Станаху встать на ноги, то не отпустил его руки сразу, как ожидал гном, а стиснул ее в крепком рукопожатии, как принято у боевых товарищей.

Станах ничего не сказал. Да и что бы он мог сказать?

– Я слышал, что говорил тебе старый гном, – сказал Хаук. – Теперь я даже и не знаю, могу ли я считать этот Меч, Меч Бури, своим. Думаю, что нет. Но я уже не могу остаться в стороне. Рилгар… – Голос Хаука зазвучал почти неслышно. – Рилгар столько всего сделал со мной… Он показал мне смерть Тьорла и убедил меня, что это я убил его. Я знаю… Кельда сказала, что Тьорл жив, но память об этом убийстве все еще во мне. Он, Рилгар, убивал меня, а затем воскрешал. – Хаук не отводил глаз от Станаха, он боялся, что Кельда может ненароком взглянуть в них и увидеть пустоту. – Он много раз убивал меня, Станах. Снова и снова. Я должен отомстить Рилгару, Станах.

Гном взглянул на свою забинтованную руку с переломанными пальцами. Он закрыл глаза и увидел ворон в холодных голубых небесах, услышал траурный плач ветра около пирамиды. Последние слова Изарна пришли из безумных, призрачных снов, сотканных из легенд. Реальность же заключалась в том, что многие его друзья и родные уже умерли из-за того, что Рилгар жаждет власти. Уже умерли… А может быть, и еще кто-либо умрет…

Станах открыл глаза и увидел: Хаук отдает свой нож Кельде.

– Кельда! Ты не пойдешь с нами, – все поняв, закричал Станах.