– Ничего, если он поставит там хоть закорючку. И не используйте имя, которое значится на этой сассенахской афише, – мало ли кто сунет нос в журнал. Напишите те имена, под которым вам хотелось бы, чтобы вас знали. Ваши мамаши вряд ли будут слать вам сюда письма. – Он отступил от стола и принялся расшнуровывать свой плащ. – Демоны, ну и пожарище там, в городе!
– Просто жуть! – подмигнул Тоби.
Моряк задумчиво посмотрел на него:
– Ты, поди, ужасно удачливый молодой человек – сбежал от демонов, и все такое. Мне повезло заполучить на борт удачу вроде тебя.
– Какая уж тут удача, – отозвался Хэмиш от стола – похоже, он мог разговаривать, даже занимаясь письмом. – Это я вытаскиваю его из всех передряг. Вот, э… – Он передал перо Тоби и поспешно отошел от стола.
Тоби поднялся и подошел к столу, нахмурившись, чтобы разглядеть неразборчивые строчки.
«Хэмиш Кэмпбелл из Тиндрума», гласила одна.
А под ней другая – он с трудом разбирал буквы:
«Лонгдирк с Холмов» (личная подпись).
Он обернулся посмотреть на своего самозваного секретаря, застывшего у двери в нерешительности – готового при необходимости дать стрекача, но смотревшего на него со странной смесью озорства, восхищения и мальчишеского задора.
Тоби улыбнулся ему в ответ. Похоже, он нашел наконец имя, которое искал. Это сойдет.
И Лонгдирк с Холмов наклонился, чтобы поставить свою подпись.
– (неразборчиво) ЛОНГДИРК 1501 – (неразборчиво)
Который 8-го октября 1519 г., спасаясь от сил тирании и (неразборчиво), отплыл из этого города, чтобы изменить этот мир.
Воздвигнут членами городского совета и (неразборчиво) Думбартона в ознаменование трехсотлетия со дня его рождения.