Меч Эдриджуна

– Что тут скажешь? То ли он перестарался по жадности, то ли там требовалось очень сильное воздействие, однако… Однако пятого января шестнадцатого года, после получения аванса, начался ливень, который длился пятнадцать суток без единого перерыва. Сперва там наполнились все реки, потом все водохранилища, потом озеро… Потом плотины прорвало, потоки хлынули в озеро, выплеснули его из берегов, потоп снес все окрестные селения, смыл половину города, утопил весь скот, товары, баржи, припасы… В общем, наводнение принесло штату три с половиной миллиона убытков. Город подал на хитрого Хетфа в суд, и вот тут началось самое неприятное, поскольку были назначены всякого рода научные экспертизы. Смертные рыли, вынюхивали, проверяли и анализировали, а весь химический состав супертайного реактива состоял, понятно, из одной лишь воды, набранной в ближайшей луже. Хранителям Хартии пришлось приложить немало усилий, чтобы все пятьсот двадцать семь заказов, выполненных Чарльзом, были признаны судом смертных случайным совпадением, а его работа – шарлатанством.

Судя по тому, какие мелкие подробности помнил Артур Бронте, одним из хранителей, заметающим следы засветившегося колдуна, был он сам.

– Чарльз сбежал в Ньясу, прятался там у кого-то из родственников. У его рода с обитателями вод старая дружба. Но родичи оказались корыстными и, когда у Хетфов кончилось золото, тут же выставили всю семью за порог. Хранители выследили их в считаные месяцы и по приговору Совета Свободных за непредумышленное разглашение тайны нашего мира замуровали в одну из плотин злосчастной Аризоны. Плотины смертные делают крепко, так что лет двести они с женой там пролежат совершенно точно, прежде чем она развалится. Ну, или ее снесут. Снести, конечно, могут и раньше…

У Битали засосало под ложечкой. Уж очень напоминал рассказ про торговца дождем его собственную придумку с бензином, порождающим «холодный огонь».

– К чему это я… – протянул трость между пальцами директор. – Салли и Чарльз не являются опасными преступниками, которые сознательно стремились уничтожить наш мир, творили зло, боролись против свободы. Скорее им просто не повезло, и наказание направлено не против них, а на предостережение иных беспечных магов, излишне рискующих раскрытием тайны. Равно как не является преступницей их дочь. Она вообще не принимала участия в сей грустной авантюре, поскольку родилась всего пятнадцать лет назад. Ее, понятно, никто не наказывал, и Совет передал девушку мне на попечение. Раз уж вы задержались в колледже, мсье Кро, я попрошу вас встретить эту несчастную, показать наш замок, окрестности, объяснить правила поведения. Может быть, вывести в мир смертных, познакомить с нашей реальностью. Не думаю, что мужчина моего возраста будет удачным спутником для столь юной мадемуазель. Как вы к этому относитесь, мсье Кро?

– Буду рад помочь, – пожал плечами Битали.

– Прекрасно! – поднялся профессор. – Еще раз хочу напомнить, что семья Лилиан долгое время была оторвана от общества, и, возможно, ей придется объяснять даже самые элементарные вещи. Теперь, с вашего позволения, я удалюсь. Мне необходимо уведомить Совет Хартии о вашем сегодняшнем успехе.

Директор тряхнул колокольчиком – и Битали оказался в коридоре.

– Приятно слышать, что мне удалось встряхнуть аж Совет Хартии, – сладко зевнул Кро. Долгий день все же давал о себе знать. Молодой человек отправился в башню Кролика, поднялся к себе в комнату.

Надодух, разумеется, спал. Даже не переоделся! Битали же скинул сорочку, стянул штаны. Открыл шкаф, взял прыгающую на полочке тетрадь.

«Прости, сынок, нам приходится задержаться. Но Ричард обещал тебя на время приютить и помочь, чем нужно».

В общем, Кро это уже знал.

Прикрыв глаза, Битали взглянул в зеркало. Франсуаза отразилась на улице, снизу вверх, как это бывало, когда он смотрел на свою смертную через зеркала припаркованных машин. Девушка пыталась идти по улице, но перед ней и по сторонам толпились мужчины и женщины с микрофонами, а местами и с камерами.

– Похоже, Юлиана все же получила свой миллион просмотров, – вслух подумал Кро. – Ей слава, а нам оправдание.

Плохо было то, что, когда рядом с Франсуазой крутится так много посторонних, потомку Темного Лорда там лучше не показываться.

Хотя какая разница? Как ни обидно, но именно той, перед кем ему хотелось бы похвалиться победой больше всего… Именно ей он не мог сказать о своей удаче ни единого слова. Ни при посторонних, ни наедине. Никогда…

Битали закрыл дверцу шкафа и упал на постель. Минуту спустя он уже спал не менее крепко, нежели сосед.

Хозяин тайги