Меч эльфов

В безмолвной ярости Ахтап все глубже врезался в розовый куст. Отбрасывал в сторону побеги, выдергивал корни и вымещал всю злобу на цветах. Он отвоюет Натанию!

Лутин оглядел учиненный им разгром. Должно быть, этот куст очень стар. Прямо над землей ветки были толщиной почти с его руку. На разбитых временем и корнями мраморных плитах лежали увядшие лепестки. Лутин произнес тайные имена ветров. Здесь, рядом со звездой альвов, древняя сила еще велика и можно легко зачерпнуть магической силы.

Указательным пальцем Ахтап нарисовал пересекающиеся круги и стал смотреть, как ветер уносит пыль, тонкие ветки и лепестки роз. Затем встал на колени и начал вгонять свой кинжал в трещины и стыки плит. Он выкапывал корешки, соскребал землю и мелкую каменную крошку и чуть не пропустил его — бесформенный черный комок. За полтора года он потерял свой серебряный блеск, на него налипла земля. Не сразу увидел Ахтап тонкий серебряный шрам.

Он поднял комок и потер его между пальцами. Время сплющилось между пальцами. Теперь все снова будет хорошо. Его талисман с ним.

— Тебе повезло! Вообще-то созданиям вроде тебя, которые одним своим существованием насмехаются над чувством эстетики Тьюреда, я одним выстрелом сношу голову.

Ахтап вздрогнул. Невдалеке на дорожке стоял человек в черных доспехах и высоких сапогах для верховой езды. Шлема на нем не было. Длинные белые волосы спадали на плечи. У него были обвислые щеки на красном лице и водянистые голубые глаза.

«Большая черная жаба, — подумал Ахтап. — Жаба, в правой лапе у которой сабля, а в левой — пистолет».

Лутин сжал монету в пальцах. От этого парня он убежит. Проклятые пистолеты не очень метко стреляют. Теперь у него снова есть его талисман! Парень не попадет, а он сам через пару мгновений будет уже в тоннеле и исчезнет через звезду альвов.

Ахтап поклонился.

— Благодарю за вежливость, жабеныш! Лучше бы ты выстрелил сразу.

Едва проговорив эти слова, он взял ноги в руки и бросился бежать. И очень удивился, не услышав выстрела.

Лутин рассмеялся. Этой бронированной жабе никогда не догнать его! Кобольд обогнул окружавшую садик стену, и смех застрял у него в горле. Перед входом в тоннель стояли еще три рыцаря. А на садовой дорожке слева от него воинов было еще больше. Кажется, его здесь ждали.

Ахтап поглядел на конский навоз под ногами. Он должен был догадаться. Как же он был слеп! Отчаяние придало ему мужества, и он побежал прямо навстречу стоявшим у тоннеля рыцарям, призывая ветер. Внезапный порыв ветра подхватил пыль и листья и понес их прямо рыцарям в лицо. Они высокие и глупые и не задержат его.

Но даже ослепленные, они стали хвататься за оружие. Со звоном сабли вылетели из ножен. Голубоватая сталь сверкнула в водовороте пожухлых розовых лепестков.

Ахтап сжал зубы. Он бежал прямо на них. Подбегая, пригнулся, но кулак настиг его, попав в шею. Он упал на пол, ударился подбородком о мраморные плиты. Мир раскололся на мириады искр. Что-то тяжелое оказалось у него на спине. Он почувствовал, что через камзол его колют шпоры.

Чья-то рука отняла у него монету. По-прежнему оглушенный, он увидел рыцаря, заговорившего с ним. Ахтап заметил на кирасе крохотный герб: прямо над сердцем светилось на белом фоне кровавое дерево. Рыцари Древа крови! Это конец!

Человек с бакенбардами повертел монету в пальцах.

— Это твоя королева?

Ахтап промолчал.

Серебро со звоном упало на землю рядом с ним. Он хотел протянуть к нему руку, но рыцарь встал возле него на колени и щелкнул пальцами.

На руку Ахтапа опустился каблук, и лутин закричал. Они сломали ему кисть!

— Я должен доставить тебя живым, лисьеголовый ублюдок! Это было единственное ограничение!

Человек с бакенбардами отпихнул монету. Она поскакала по плитам и остановилась неподалеку от лица Ахтапа. Рыцарь схватился за рукоять своего пистолета, подняв его для удара.

Лутин зажмурился. Попытался освободиться, но сапог другого рыцаря безжалостно прижимал его к земле.

Рукоять пистолета ударилась о землю. Кобольд осторожно приоткрыл глаза. Монета! Она потеряла форму и погнулась.

Бронзовая рукоять, похоже, угодила ей прямо в центр. Лицо Эмерелль исчезло с серебра.

— Именно это мы сделаем и с твоей королевой!

Ахтап поднял взгляд на рыцарей и прошипел слово власти. Он был схвачен, но не обезоружен. С наслаждением он смотрел, как из розовой плоти Бакенбардчатого выступают крупные бородавки, а водянистые глаза застилает светлый слизистый налет.

— Неважно, что ты хочешь сделать с моей королевой, но она посмеется над тобой, когда увидит, жаборылый!

И Ахтап стал слушать вопли ужаса и наслаждаться.

Одна

Гисхильда осторожно откинула одеяло, прислушалась к темноте и различила крадущиеся шаги. Товарищи спокойно и размеренно дышали. Казалось, им неведомо беспокойство, терзавшее Гисхильду. Она знала, что почти ничем не рискует, если выберется сейчас на улицу. Девочка находилась в Валлонкуре уже более шести месяцев. Жизнь со Львами стала привычной, хотя и не понравилась. Они враги! Напоминать себе об этом приходилось каждый день!