Меч эльфов

В тот день, когда Снорри похоронили в их семейном кургане, в Фирнстайн пришла эльфийка Сильвина. Гисхильда еще хорошо помнила, как она появилась среди горюющих у древнего дуба на холме. Узнав имя эльфийки, она ощутила, что двери гробницы открылись, чтобы пропустить тень прошлого. Гисхильда никогда не встречалась с ней, но благодаря проведенным в библиотеке часам хорошо знала эльфийку.

С этого дня жизнь принцессы в корне изменилась. Королева Эмерелль послала Сильвину, чтобы та учила Гисхильду. Зачем королеве Альвенмарка так заботиться о воспитании принцессы Фьордландии, осталось для нее загадкой. Король Гуннар согласился на это с благодарностью. Многие известные предки их рода были тесно связаны с эльфами. Получить в учительницы Сильвину означало залог будущей славы. Никто не спрашивал Гисхильду, что она сама об этом думает. Она ведь всего лишь принцесса, и ей приходится слушаться.

Занятия в библиотеке с приходом Сильвины подошли к концу. Эльфийка заставляла Гисхильду упражняться в стрельбе из лука до тех пор, пока на пальцах не выступала кровь от тетивы.

Под ее надзором была изготовлена короткая рапира, по весу и длине подходившая девочке. При дворе еще спорили, равноценно ли это новое орудие старому доброму мечу, но Сильвина не обращала внимания на эти разговоры. Она делала то, что считала нужным, никому не позволяла себя уговорить и не избегала споров. Мужчины при дворе глядели ей вслед, но друзей у нее не было.

Звук фанфар вернул принцессу с небес на землю. Закованные в броню всадники воткнули свои пики в землю. Они двигались как один, словно на сотню тел была одна душа. Ни одно из знамен не упало в черную грязь, хотя некоторые пики угрожающе раскачивались на ветру.

Со звоном вылетела из ножен сотня мечей. Казалось, время на мгновение остановилось.

Гисхильда похлопала себя по бедрам. Конечно же, она не взяла с собой рапиру… Сегодня она — принцесса Фьордландии, аккуратно причесанная, одетая в неудобное платье. Принцессы не носят оружия, даже если после бесконечных уроков фехтования у Сильвины вес рапиры, висящей на боку, становился настолько привычным, что без оружия Гисхильда ощущала себя не в своей тарелке.

Девочка увидела, как воины из свиты ее отца тоже вынули мечи из ножен. Гуннар поднял руки и велел опустить оружие.

Еще один гудок фанфар — и стена из стали зашевелилась. Заржали лошади. Под тяжелыми копытами захлюпала грязь. Целый ряд продвинулся немного вперед.

Гисхильда испуганно огляделась в поисках Сильвины и увидела ее под навесом конюшни, наполовину скрытой в тени. Как обычно, рядом с ней никого не было. Она зачесала назад свои длинные черные волосы и заплела их в тугую косу. Эльфийка была высокого роста, стройна как тополь, но при этом не казалась худой. Она стояла, прислонившись к стене, скрестив руки на груди, и выглядела совершенно безучастной, словно все, что происходило вокруг, ее не касалось.

Сильвина разукрасила лицо при помощи красно-коричневого сока куста динко. Почти все собравшиеся в деревне люди были празднично одеты или, по крайней мере, вымыты и выбриты. Но не Сильвина. На ней были высокие мягкие сапоги из оленьей кожи и невзрачный коричневый камзол. Так одевалась она, когда преследовала дичь, и Гисхильде ни разу не доводилось видеть, чтобы добыча ушла от нее.

Они часто ходили на охоту вместе. Принцесса научилась искусству бесшумно передвигаться по лесу, становиться тенью среди теней и оставлять во время охоты следов не больше, чем слабое дуновение ветерка, играющего с листвой, застывать неподвижно, как камень, и ждать. Она приобрела терпение охотника, хотя у нее постоянно возникало чувство, что ничего из того, что она делала, даже отдаленно не могло сравниться с искусством ее учительницы.

Сильвина никогда не говорила о прошлом. Единственная возможность находить с ней общий язык — прилагать максимум усилий и выполнять все ее требования. У Гисхильды прежде не было такой строгой учительницы. Не проведя с Сильвиной и одной недели, она затосковала по покою библиотеки Рагнара. В то же время, однако, принцессу переполняла гордость от того, что Сильвина выбрала ее в ученицы. Все свое честолюбие она употребила на то, чтобы стать достойной своей учительницы, но тем не менее постоянно чувствовала, что не справляется. Ни один человек ни в чем не мог сравниться с эльфом. Там, где людям было отведено лишь несколько лет на то, чтобы разобраться в своей жизни, эльфы пользовались опытом десятилетий и даже столетий.

То, что Сильвина знавала ее предка Альфадаса, приводило Гисхильду в ужас. Ей казалась неестественной такая долгая жизнь! Девушка и своего отца считала невероятно старым, хотя ему было немногим за тридцать. А жизнь эльфийки длилась уже более тысячи лет.

Сильвина ответила на ее взгляд и мягко покачала головой. Эльфийка приказала ей не двигаться с места. Или ее знак означал что-то другое?