Меч эльфов. Наследница трона

— Как ты себе это представляешь? Что мы будем стоять и защищать варваров, которые окопались за своими крепостными стенами?

Раффаэль выдержал ее сердитый взгляд.

— Именно! Когда падут стены и победа будет за нами, придет время убийц и рыцарей. Я совершенно точно знаю, на чьей стороне буду я. — Он провел рукой по Древу Крови на своем гербе. — В Валлонкуре нас воспитали как рыцарей. Мы должны во всем быть примером. Лучшими фехтовальщиками и стрелками. Самыми отважными во время атаки. Но это не все. Мы также будем справедливыми рыцарями, которые не станут нарушать правил войны. Я думаю, то, что произошло в Альвенмарке, привело к падению нашего ордена. Там наши командиры перестали вести войну по нашим же правилам. И Тьюред наказал наш орден за это.

— Да, все, за что мы сражались… уже не существует, — согласилась с ним Эсмеральда.

— Тем не менее нам решать. Маршал ордена Древа Праха, конечно, может отнять мою жизнь, но не мою честь. Она может быть разрушена только моими поступками. И Новое Рыцарство будет уничтожено только тогда, когда умрут последние из нас, или когда мы продадим свою честь. Наше знамя и наши замки пропали. Но гораздо больше значат наши поступки. Они будут определять то, какими запомнят нас дети Тьюреда. Помоги мне смыть грязь с нашего герба. Война за Фьордландию будет последней войной Церкви. Здесь нам решать, запомнят ли нас героями или кучкой неудачников под предводительством предателей и еретиков.

Считать корабли

Сигурд опустился на колени рядом с мужчиной, для которого они устроили ложе возле жаровни в пиршественном зале. У него больше не было носа, он потерял полноги. Не помнил своего имени. У чужака почти не было сил говорить. Те немногие слова, которые он мог произнести, были важнее.

Три дня назад охотники нашли его на горе Верберг неподалеку от Фирнстайна, где тот прятался в развалинах старого хутора. Он был единственным выжившим из трех посланников, которые покинули Альдарвик. Мужчина уже одной ногой стоял в Златых Чертогах. Тем, что он был еще жив, он был обязан только целительной силе Морвенны.

Сигурд по очереди оглядел мужчин и женщин, собравшихся вокруг него. Пришли все командиры, союзники и те немногие ярлы, которых ранняя зима задержала в Фирнстайне.

— Он покинул Альдарвик двадцать два дня назад, — сказал Сигурд. — Тогда Гисхильда была еще жива.

Он увидел, как Эрек сжал кулаки. Он знал, каково парню. Он сам упрекал себя в том, что не поехал с ней даже вопреки ее воле.

— Я не понимаю, почему она не послала никого из маураван, — задумчиво почесал подбородок эльфийский князь Олловейн. — Ни снег, ни горы не могли бы их задержать. Они были бы здесь через несколько дней.

Сигурд откашлялся.

— Она вообще никого не посылала. Этот мужчина — от ярла Альдарвика.

— Не понимаю, — пробормотал эльф.

— Разве ты не достаточно узнал ее? — возмутился князь Тирану. — Упрямая дурочка.

— Взвешивай слова, когда говоришь о королеве, или я возьму тебя за яйца и вышвырну из тронного зала, — прорычал Эрек.

— Прошу вас, мы должны сохранять хладнокровие. — Сигурд пытался успокоить горячие головы. Хотя он готов был подписаться под словами Эрека, ссора с эльфами — последнее, что им сейчас нужно.

— Что тут обсуждать? Мы собираем войско и пробиваемся к Гисхильде.

Сигурд вздохнул. До сих пор они предполагали, что не получили известия от Гисхильды только из-за раннего наступления зимы. Никто не сомневался в том, что со своим войском она справится с потерпевшими кораблекрушение рыцарями ордена. Втайне Сигурд даже думал, что королева права в том, что засела в Альдарвике и ушла таким образом от проблем при дворе.

— Даже мои люди не пройдут по перевалам по глубокому снегу, — заметил Оргрим, повелитель троллей. — Послать войско невозможно.

— Тогда мы пойдем по тропам альвов. Должен же быть путь в Альдарвик!

— Об этом я уже думал, — заявил Олловейн. — Это не выход. Поблизости от города нет звезды альвов. Нам преградят путь другие заснеженные перевалы. Мы не можем пойти в Альдарвик.

— А по морю? Флот в Гонтабу! Ведь не нужно много времени на то, чтобы подготовить флот к отплытию.

— Не то чтобы я хотел обидеть тебя, король Эрек, — произнес Тирану тоном, заставлявшим заподозрить обратное, — но флот в плохом состоянии. Более половины кораблей не годятся для плавания во время зимних штормов. Они потонут прежде, чем мы выйдем в открытое море.

— А флот Альвенмарка?

— В открытом море, недосягаем, — заявил Тирану.

Сигурд заметил, как мрачно посмотрел Олловейн на князя Ланголлиона.

— Посланник знает, насколько силен флот ордена у Альдарвика? — спросил мастер меча.

Капитану мандридов пришлось наклониться почти к самым губам обессилевшего мужчины, чтобы разобрать его слова.

— Порядка пятидесяти кораблей всех классов. Галеры и галеасы уже вытащены на берег. Они составляют большую часть боеспособного флота. С кораблей сняли орудия, чтобы усилить осадные батареи перед городом.