Меч эльфов. Наследница трона

Черты ее лица немного расслабились. Теперь улыбка стала настоящей. «Не считая орлиного носа, выглядит она совсем неплохо», — подумал Раффаэль. Раньше он никогда этого не замечал. Только то, что у нее довольно большая грудь.

— О чем ты думаешь?

Он откашлялся.

— Это глубокие философские размышления о…

Теперь она негромко рассмеялась.

— Я же тебя знаю! Наверняка думаешь о том, как с помощью хитрого пари выманить у кого-нибудь последние деньги из кармана.

— Точно. Ты хорошо меня знаешь.

— Мне хотелось бы быть, как ты… — призналась она. — Сегодня мне впервые по-настоящему страшно. Странно… Мы так часто были на море. И это никогда меня ни капельки не пугало. Но сегодня я боюсь утонуть. Там, внизу, в этой дыре, в темноте.

— Спорим, что ты не утонешь?

Эсмеральда печально улыбнулась. У нее был слишком большой рот. Но зубы безупречны, словно два ряда жемчужин за широкими губами.

— А какова твоя ставка? Что я выиграю, если окажусь права?

— Ты должна смотреть на все по-другому. Я никогда еще не проигрывал пари.

— И это твоя ставка?

— Сегодня вечером ты придешь ко мне в палатку, когда все закончится. Мы выпьем мою последнюю бутылку вина и посмеемся над твоими страхами об утопающих на суше.

— У тебя задние мысли!

— Ты же говорила, что знаешь меня. Тогда знаешь и это: у меня всегда есть задние мысли, когда речь идет о пари.

Он опасался, что после этих слов получит пощечину, но она оставалась спокойной.

— Если вдруг я выиграю, то отвези меня в Валлонкур, в нашу башню.

— Внимание!

Строгий приказ помешал ему ответить. Все выстроились в шеренгу. В до смешного короткую шеренгу. Мишель отобрала всего лишь сорок рыцарей. Кроме Игнациуса Рандта, все они были из Нового Рыцарства.

Их предводитель прошла вдоль ряда. Для каждого у нее нашлась пара слов. Раффаэлю подумалось, что он так не умеет. А еще он представил себе, что братья-рыцари, которых он несколько раз обчистил после пари, не особенно обрадовались бы, увидев его в качестве полководца.

У каждого Мишель перепроверила оружие. Она запретила брать рапиры или сабли. Длинное, громоздкое оружие помешает в туннеле, и в густой толпе, которая должна их встретить, оно тоже будет лишним. Поэтому каждый засунул за пояс столько пистолетов, сколько мог унести, плюс нож и короткую секиру. Если бы не доспехи, они были бы похожи на банду мародеров.

У каждого из них был широкий белый шарф, чтобы товарищи могли их различить, если штурм города будет успешным. Тогда в пылу боя не будет трагических недоразумений.

— Ну, Раффаэль. Каковы ставки на наше предприятие? — Мишель поправила шарф и, улыбнувшись, посмотрела на него. Казалось, она абсолютно не испытывала страха перед маршем через туннель.

— Вечером мы все будем богатыми рыцарями.

— Тогда я впервые в жизни поставила на то, что нужно.

Кто-то рассмеялся. Но большинству было не до смеха.

Мишель обошла строй. У каждого третьего был фонарь.

Поговорив с последним рыцарем, она подняла руку. И в молчании, в темноте начался их марш.

Пахло плесенью и влажной землей. В желтом свете фонарей каждый отчетливо видел, насколько прогнили балки, подпиравшие потолок над ними. Пол был покрыт лужами. В некоторых местах вода проела в стенах туннеля глубокие борозды. Там проход поддерживался досками.

Над головами слышались глухие выстрелы пушек. Иногда с потолка падали маленькие комочки глины. Когда туннель перестал опускаться, они добрались до большой лужи.

Раффаэль шел примерно в середине колонны. Эсмеральда держалась перед ним. Увидев лужу, она остановилась.

— Нам нужно дальше, — прошептал он ей.

Но девушка стояла как вкопанная. Подняв фонарь, она смотрела на воду.

— Дальше! — подтолкнул кто-то сзади.

Колонна угрожала рассыпаться.

— Ты же видишь, ничего не происходит! — прошептал Раффаэль. — Иди, пожалуйста!

— Я… Я не могу. Я…

Раффаэль сражался с Эсмеральдой в дюжине боев. Ее мужество не подлежало сомнению. Но всегда есть точка, в которой человек ломается… Эсмеральда подошла к ней вплотную.

Он протиснулся мимо и принял у нее из рук фонарь.

— Держись крепко. Закрой глаза и следуй за мной. — Он говорил тихо и проникновенно, вложив ее руку в свою. — Ты еще помнишь то лето, когда мы на «Ловце ветров» были в Искендрии? Тогда я нашел своего учителя. Еще никогда в жизни меня не надували на пари…

Раффаэль был рад тому, что остальные больше не толкаются. Он двинулся дальше, а его сестра-Львица — за ним. Всю дорогу он рассказывал ей истории о ясных летних днях и о путешествиях через широкое море. Некоторые он выдумал. Другие действительно имели место.

Эсмеральда не открывала глаз. И он сам чувствовал себя лучше в душном подземелье, пока слушал свои собственные истории.

Вода медленно поднималась. Через некоторое время она стала доставать им до бедер. Она была ледяной. Ему становилось все тяжелее облекать в слова чудо минувших солнечных дней. Ноги онемели от холода. Вода была словно вампир, только вот пила не кровь, а тепло.