Меч Господа нашего 3. Помни имя свое

В городе с гордым названием Москва, в самом его центре, на реке с одноименным названием — стояла сложенная из красного кирпича крепость. Внутри крепости, которую знала вся огромная, расположенная на одиннадцати часовых поясах страна — был построенный много позже самой крепости и непоправимо изуродовавший ее дворец. Во дворце — был этаж, подняться на который можно было, лишь миновав пять рубежей охраны и, пройдя через два детектора — один на любые посторонние предметы, другой на взрывчатку: привилегию проходить все детекторы без досмотра имел только один человек и его охрана. На этаже — был кабинет, в котором когда то сидел заведующий сектором ЦК КПСС, среди своих он назывался «дубль», потому что дублировал основной кабинет. В этом кабинете — сидел за столом, обхватив голову руками человек в костюме, пошитом в спецателье — он одевался подчеркнуто скромно, патриотично — хотя шили ему из самых дорогих тканей, которых только были, в них были вшиты специальные нити для дистанционного сканера — на всякий случай. Узнав про нити — человек сильно ругался и говорил, что, наверное, из-за них у него не унимается головная боль. Хотя все, в том числе и он сам понимал, что это не так — поводов для головной боли у него хватало.

Владимир Анатольевич Быков, президент (точнее — и. о. президента) разваливающейся, распадающейся как гнилая ткань под пальцами страны сидел и думал. Нет, не над тем, что делать дальше. А над тем — какого черта он тогда согласился въехать в этот кабинет.

Его учитель и политический крестный отец переиграл его даже здесь. Будь он проклят…

Он не понимал, что происходит — и это было самое страшное…

Он рос в хорошей, интеллигентной семье, в политику идти совсем не хотел. Закончил юридический факультет ЛГУ, остался там же преподавать, став одним из самых молодых преподавателей в его истории. Студенты, а особенно студентки — валили на его лекции и семинары валом. И черт его дернул тогда принять предложение стать министром юстиции России.

Он честно старался, чтобы все было лучше, никогда не хотел зла и ни одно свое решение не принимал так, чтобы умышленно навредить, кому бы то ни было. В отличие от своего политического крестного отца, который и перетащил его в Москву — над ним не довлела тень крушения великой Империи, он не считал ее распад — крупнейшей геополитической катастрофой двадцатого века. Он был специалистом по римскому праву (и не только), изучал историю Рима, его взлета и падения, и отсюда был его взгляд на это событие: СССР больше нет, с этим ничего не поделаешь и ничего не изменишь, надо просто двигаться дальше. Он считал, что Россия более чем жизнеспособна и без воспоминаний о могуществе Империи, она жизнеспособна как одна из стран — членов Евросоюза, как равноправный член содружества свободных и демократических государств и в этом качестве должна развиваться. Россия вполне конкурентоспособна, она обладает первой в мире территорией, всеми видами природных ресурсов, огромными возможностями по части сельского хозяйства, все еще крайне изобретательным, способным подковать блоху, изобрести то, что никогда никто и представить не мог, народом. Значит — Россия может и должна сотрудничать с Западом. Такую политику он проводил все время пребывания на посту главы государства, ради этого — Россия подала даже заявку на вступление в НАТО. В двенадцатом, когда он шел на выборы — в неофициальной беседе вице-президент США заверил его, что США будут содействовать вступлению России в НАТО, потому что понимают — без России никакая система безопасности не будет полной, равно как не будет и самой безопасности — ни против Китая, ни против агрессивного исламского мира.

Проблема была в народе.

Дело было в том, что он не совсем понимал народ. Он привык к интеллигентному окружению, не служил в армии, в ЛГУ был уважаемым человеком. Побывав на стажировке в Германии, он решил, что именно такую модель общества и нужно создать в России. И ко второму году своего президентского срока убедился — что это невозможно.

Проблемы были с двух сторон. Русское население вымирало. От пьянства, от катастроф, от убийств — надо было что-то срочно делать, иначе могло получиться так, что страна исчезнет сама собой, безо всякой войны. По совету американских аналитиков — он попытался привести иммиграционное законодательство к цивилизованным стандартам, чтобы мигранты ехали в страну и здесь не испытывали проблем. Но привело это лишь к тому, что коррумпированные чиновники стали прописывать за взятки мигрантов в чужие квартиры. Хотели как лучше — получилось как всегда, убийственная формула, буквально довлевшая над ним все его президентство.