Меч Господа нашего 3. Помни имя свое

— Восьмисотый, нам нужна поддержка авиацией или артиллерией. Выходите на Рапан, Байкал — 100, на кого угодно. Делайте что-нибудь, тут пацаны один за одним умирают!

— Контроль шесть, хватит визжать. Сейчас поддержим тебя артиллерией, подкорректируй огонь…

Слушать было невыносимо…

Нива, на которой приехал в Город Теплов — стояла в проулке недалеко от железнодорожного вокзала, пули сюда не долетали. Этот район был полностью под контролем боевиков — как раз вчера, на вокзал прибыл состав, в котором находилось оружие, в основном гранатометы и минно-взрывные средства. Были там и «подарки» для Теплова, рассчитывать на получение которых уже не приходилось…

Дурдом полный. Теплов — не имел никакого отношения к армии, он был сотрудником ФСБ, которая с военными была на ножах, с МВД — тоже. В Чечне вообще все были на ножах со всеми, кроме боевиков. У ФСБ — нет складов минно-взрывных средств, какие есть у армии, в своем ведомстве можно достать несколько килограммов взрывчатки — но не тонн. А для задуманного — нужны были именно тонны, они не отказывались от мысли раскрыть местонахождение штаба сопротивления, работающего в эфире под позывным Гроза и подорвать его. Ждали своей участи и другие командиры боевиков — направленный взрыв позволял проводить операцию быстро и с минимальным количество осведомленных людей: для зачистки нужно несколько сот человек, для засады хотя бы десяток, чтобы припарковать в нужном месте машину с бомбой, достаточно лишь одного. И Теплов и Гурдаев понимали, что в одиночку войны не выигрываются — но они твердо намерены были это сделать. Для чего? Михаил вряд ли бы смог честно ответить на этот вопрос. В глубине души он тешил себя надеждой, что после войны они отстроят Грозный заново и в него вернется тот дух многонационального, живого города, как Тбилиси, Ереван, Одесса, который был потерян в восьмидесятые.

Хотя умом он понимал, что это — уже невозможно…

Сейчас — он ждал агента. Связь… да со всеми она была нормальной, это только на блокированных постах связи могло не быть, японская глушилка, которой можно было заглушить все станции федералов, стоила долларов пятьдесят. А так: есть деньги на сотовый — звони…

В переулке появился молодой парень. Короткая — длиннее отрастить не удалось — бородка, спортивные штаны, кеды, автомат.

Теплов дважды мигнул фарами. Опустил стекло со своей стороны. Боевик подбежал к нему.

— Салам алейкум… — бородатый парень опасливо поглядел на заднее сидение, где лежало что-то, накрытое одеялом.

— Ва алейкум ас-салам.

— Что скажешь? Кто в городе?

— Все — парень снова опасливо огляделся. Все-таки из чеченцев секретные агенты получались очень хреновые. Баба Яга в тылу врага, блин.

— Конкретно? Масхадов?

— Нет. Старший — Гелаев.

— Позывной?

— Сейчас — Терек.

— Еще кто?

— Видел Басаева. Позывной — Наемник.

— Все?

Чеченец облизал пересохшие губы.

— Да.

Теплов с деланно — равнодушным видом, словно вокруг и не гуляла смерть, сказал:

— Тем лучше. Бегать не придется. Где они?

— Гелаев в центре. Басаев не знаю — он дальше частного сектора идти не хотел.

Понятное дело. Басаев в Грозном потерял большую часть старого, еще абхазского отряда. Боится, тварь…

— Сделаем так. Найдешь кого-то из них. Прозвонишь мне. Потом телефон поставишь на автодозвон, спрячешь и уходи. Дошло?

— Да…

Из-под сидения — Теплов достал небольшой сверток, вручил его боевику.

— Держи.

Боевик опасливо посмотрел на сверток.

— Там что?

— Трава. Дурь. Афганская, не фуфло грузинское. Скажешь своим — встретил родственника, раздобыл травы. Поверят.

Чеченец взял сверток.

— Баркалла, брат…

Тамбовский волк тебе брат…

Теплов ничего не отвечая, тронул машину с места…

В РОШе царил бардак. Полный.

Никто и ни за что толком не отвечал. Инициативу проявлять не обучены… вот в этом то — сильнейшая отрицательная черта офицеров советского призыва. Их учили, как планировать операции, как добиваться выполнения своих приказов — но совершенно не учили, как действовать в быстроменяющейся обстановке, в критической ситуации, как перехватывать инициативу у противника. Инициатива имеет своего инициатора — это у советских людей в подкорке, наверное, вбито. Будь как все. Не высовывайся. При этих вводных — добиться победы над боевиками даже при господстве в воздухе, троекратном превосходстве в живой силе… о чем вы, товарищи.

Тем не менее — заржавевшие колеса планирования неторопливо вращались — пока на блок-постах умирали пацаны, РОШ планировал ответную операцию. В основном построенную на бомбовых ударах с воздуха и артиллерийских ударах.

Теплова сначала чуть не расстреляли, потом — футболили полдня из одного кабинета в другой. Потом им занялся некий полковник Жиганов из разведотдела. Полковник был толстым, с нездорового цвета лицом и видимо, довольный жизнью. От него попахивало алкоголем — не перегаром, а именно алкоголем. Так пахнет от людей, которые в данный конкретный момент может быть и трезвы — но в принципе сорокаградусных радостей жизни ни разу не чураются.