Меч Господа нашего. 4. Прелюдия беды. 5. Мрак под солнцем

Они намотали на головы что-то, напоминающее чалму Талибана — которые в отличие от обычных наматываются из ткани черного, а не белого цвета, под солнцем это пи…ц полный. Лицо они тоже прикрыли распространенными здесь цветастыми платками — арафатками. Один из бойцов САС взял автомат Калашникова, другой — длинный чехол со снайперской винтовкой…

— Черт, босс — англичане не могут без шутки — ты выглядишь так, что мне хочется тебя пристрелить…

— Хорош болтать, пошли.

Было не до шуток.

В мечети было совсем немного людей — трое, они из быстро нейтрализовали. Нет, не убили — просто связали и положили у стены. Мулла что-то сказал гневным, срывающимся голосом…

— Лестница…

— Вон там…

Они направились к лестнице, ведущей на минарет.

— Что сказал этот старый хрен? — поинтересовался один из англичан, когда они поднимались наверх по винтовой лестнице — Боже, почему у меня такое ощущение, что вся эта штука вот — вот развалится нахрен.

— Потому что надо было меньше пить пива по выходным. Этот старый хрен сказал, что мы продали Ливию каким-то бидаатчикам и Аллах тяжело покарает нас за это.

— Бидаатчики[120]? Что за нахрен…

— Не знаю, босс…

— Черт, в этой стране еще не все потеряно, если они борются за свое будущее.

— Вот только пули почему то всегда летят в нас, босс.

— Это верно… боже.

На самом верху минарета — ни хрена не было никакой площадки, чтобы орать азаны, призывы к намазу. Только три громкоговорителя, уставившиеся своими раструбами в сторону города — на север, в сторону моря громкоговорителя не было, потому что морские гады намаз делать не будут. Хитрый мулла протянул снизу провода и читал азаны снизу, не поднимаясь на минарет. Высокое место облюбовали портовые чайки, отожравшиеся на отбросах с кораблей, вонь была такая, что хоть нос затыкай…

— Боже… почему бы нам не поднять сюда этого козла и не заставить его сделать здесь уборку, а? Здесь можно разводить картошку…

— Раз твоя ирландская душа жаждет картошки — вот и разгреби здесь все, сделай что-то вроде грядки в углу, окей?

— Вы меня убиваете, босс.

Британский снайпер — расстегнул полумягкий чехол и достал из него винтовку L115A3.

— Закончишь с грядкой, установи связь и приборы наблюдения. И торопись… давай, шевели задницей…

Шестидесятикратная труба для наблюдения дала отличную картинку порта, купавшегося в первых утренних лучах солнца. Его блики — играли на грязной воде.

— Готовы, босс?

— Готов. Наводи по сигнальному огню.

— Так… расстояние… тысяча семьсот шестьдесят, почти миля. Неплохо.

— Ветер?

— Если верить Кестралю — северный, постоянный, примерно двенадцать футов в секунду.

Этого следовало ожидать — более теплые воздушные потоки, сформировавшиеся над морем, как над гигантским природным аккумулятором тепла — шли навстречу основательно остывшей за ночь суше. Через часа три это изменится…

— Окей, поправку взял.

— Пристрелочный, босс?

Британский снайпер прикинул.

— Нет. Не стоит. Не будем рисковать.

— Окей. Докладывай, что видишь…

— Так… от ворот… вижу машины, босс. Немало машин, в порт не проехать…

Это было особенностью местной торговли нефтью — некоторые небольшие племенные группы имели только свои качалки и качали нефть в свои резервуары. Потом — они не сливали ее в трубопровод, как раньше делалось — а цистернами везли в порт продавать, иногда до полвины прибыли уходило на дорогу. Все это чертовски напоминало торговлю с арабами и неграми начала прошлого века — вот только крови при этом лилось намного больше. И никто не говорил, что арабы и негры, продающие богатства своей земли за связку бус — тожелюди, и у них тожеестьправа. Как-то не додумывались тогда до такого…

— На воротах…

— Охранник. Оружие… АК-47. Выглядит обычно, босс, охранник как охранник.

— Окей, дальше.

— Дальше… Несколько машин… обычного вида, одна с пулеметом. На мой взгляд, угрозы не представляют.

— Окей, смотри корабли…