Меч Господа нашего. 4. Прелюдия беды. 5. Мрак под солнцем

— Да, таким умным, что его убили… — подколол украинец, командир корабля, сидящий тут же…

На него неодобрительно посмотрели со всех сторон — и он помолчал.

— Какие планы на завтра — спросил один из французов — мы так и будем здесь сидеть?

— Надо обойти окрестности, посмотреть что есть на самой базе — сказал Николай — здесь может много чего интересного найтись. Каддафи обожал прятать все в песке. Возможно, найдем медикаменты или что-то в этом роде.

— Надо сваливать отсюда… — сказал один из украинцев.

— Пешком? Иди…

— С раненым на руках не уйдем… — согласился один из французов.

В темноте послышался осторожный звук шагов, все вскинули оружие.

— Три! — крикнул один из французов в темноту.

— Два! — мгновенно ответили…

Все нормально, контрольная сумма — пять.

Из темноты появился один из французов, Дидье. Стащил с себя шлем с монокуляром ночного видения, протянул его Николаю.

— Твоя очередь, русский. Желаю удачи.

— Пробовал? — спросил его Жорж, старший среди французов.

— Пробовал — ответил Дидье, устраиваясь у костра — что-то неладное случилось. Связи нет вообще ни с кем. Эфир вымер. GPS ни хрена еще не работает…

— Может, песчаная буря?

— Может и так…

Бывшая Ливия. Сирт Футбольный стадион За несколько часов до этого Вечер 29 июля 2015 года

Несколькими часами ранее, первым военным днем двадцать девятого июля две тысячи пятнадцатого года — Сирт бесновался.

Сотни, тысячи мужчин с автоматами Калашникова, винтовками и ружьями сбежались в западную часть города, где был сильно разрушенный компаунд Каддафи и городской госпиталь. Приветственными криками и стрельбой в воздух, они встречали медленно ползущие по разбитым улицам зеленые уродливые машины. Это были не СКАДы. НОДОНГ-С, последнее поколение северокорейских ракет средней дальности, способных доставить ядерный заряд на расстояние до одной тысячи девятисот километров. В отличие от более старых образцов, которые часто разваливались в полете — эти изготавливались на современном оборудовании.

Откуда оно взялось в Северной Корее? Да откуда же, откуда в Ливии взялись эти ракеты. Северным корейцам хотелось есть, им нужна была нефть. Ливийским придуркам — трайбалистам, которые променяли социальное государство на гражданскую войну хотелось мстить. Тем, кто дергал за ниточки — у них были свои замыслы…

Два транспортера, которые до поры до времени скрывались в бункерах, отрытых между компаундом и больницей (силы НАТО не посмели бы бомбить больницу) — остановились у стадиона Сирта, у которого уже собрался народ. Палили в воздух…

И снимали. В толпе шныряли люди с камерами, кому было нужно — тот снимал. Это должно было быть запечатлено на пленку, это должны были увидеть тысячи мусульман — как начало священного джихада, как начало всемирного Халифата, когда на всей земле не останется ни единого уголка, где бы не славил Аллаха…

Ракеты начали подниматься, становясь в боевое положение, чем вызвали новый прилив энтузиазма у собравшихся. Они даже не понимали, что играют роль живого щита: идиоты из НАТО, увидев, что ракетные установки окружает несколько тысяч человек будут несколько часов совещаться относительно того, допустимы ли подобные жертвы, подобный побочный ущерб. За это время — будет слишком поздно…

Окруженный телохранителями человек с короткими, седыми, офицерскими усами и глазами ловчего сокола поднялся на самый верх, там, где бы его видели все.

— Братья мои! — крикнул он на арабском, и его слова услышали все, кто здесь собрался…

Генерал Шахбаз Джалим выучил арабский, пусть два года назад и не знал его совсем. Должность обязывала…

— Аллах с нами!

И снова — крики, стрельба в воздух.

— Пусть я не брать по крови вам, но я такой же правоверный, как и вы! Раб Аллаха!

Стрельба.

— Сегодня мы вместе, каждый из вас — нанесем смертельный удар гегемонии яхудов[131] на Востоке! Мы уничтожим их с именем Аллаха на устах!

Крики «Аллах Акбар!» Стрельба.

— Яхуды виноваты в том, что происходит! Яхуды держат в унижении и рассеянии сто миллионов мусульман! Яхуды плюют нам в лицо семьдесят с лишним лет.

Грохот стрельбы, канонада такая, что слова едва слышны.

— Волей, Аллаха, мы испепелим их города! Мы уничтожим их армию! Мы поразим каждого из них! Мы сделаем так, чтобы о них не осталось даже памяти. Смерть яхудам, Аллаху Акбар! Аллаху Акбар!

Стадион содрогнулся от слитного рева тысяч осатаневших, потерявших человеческий облик существ.

Один из сопровождающих генерала незаметно прикоснулся к нему — время. Время реагирования сил НАТО — французы держат авианосец у побережья и, разобравшись, что происходит должны послать несколько истребителей — бомбардировщиков для того, чтобы устранить все источники угрозы.

— Аллах с нами Братья! Будьте свидетелями его воли! Аллах с нами!

С этими словами — генерал перед мегафон местному проповеднику, чтобы тот спел ободряющую нашиду[132]. Про себя он отметил, что люди стоят слишком близко к пусковой установке, многих из них сожжет пламенем ракетного двигателя. Но ему на это было плевать.