Меч Господень

Выбравшись наружу, Быков и его подруга принялись горячо благодарить своих спасителей, пожимая каждому из них руки. Пожелав друг другу удачи, они, наконец, распрощались и двинулись каждые в свою сторону: ребята обратно в подземелье, а молодые люди поспешили углубиться в лес, шагая по дну неглубокого ручья. Пройдя быстрым шагом около километра по течению, они свернули в чащу и, чтобы согреть озябшие от прохладной воды ноги, пустились бегом, пока совершенно не выдохлись и не вынуждены были перейти на шаг.

– Слушай, тут, наверное, полно клещей? – быстро шагая вслед за Быковым, озабоченно поинтересовалась Лариса.

– Да какие клещи в это время года?! – усмехнулся тот, не сбавляя темпа.

10

Лес этот был огромен, наверное, один из самых больших в центральной части страны. Уставшие с непривычки путники, собрав остаток своих сил, шли все время вперед, пробираясь сквозь чащу и бурелом. Казалось, не будет конца и края лесной чащобе. Солнце стало клониться к западу, вокруг очень быстро стемнело, и они были вынуждены сделать привал на густо поросшем, с обрывистыми склонами холме.

Быков прислонился спиной к сосне, с досадой подумав, что не смог позаботиться о маршруте заранее. Теперь им придется устраиваться на ночлег в лесу. Впрочем, он тут же успокоился, решив, что грешно сетовать на отсутствие удобств – при сложившихся обстоятельствах. Для них сейчас это было гораздо лучше, чем очутиться в тюремных казематах Дивова. Если его еще не убили, то профессор Жилин находится сейчас как раз там.

Богдан! Вот черт!.. Быков мысленно выругал себя. Он совершенно позабыл о Жилине, находясь рядом с Ларисой и заботясь лишь об их спасении и безопасности. Теперь пора было вспомнить и о судьбе своего друга и наставника. Какой-то внутренний голос, безошибочное чутье подсказывало Быкову, что профессор все еще жив, и его нужно срочно вызволять из той бодяги, в которую он встрял из-за их общей беспечности. А времени оставалось все меньше и меньше. Однако Быков ничего не мог предпринять в одиночку. Тем более было необходимо как можно скорее разыскать бойцов Сопротивления, с помощью которых заговорщики надеялись претворить в жизнь свои планы. Жилин в шутку называл их проект свержения диктатора «мечом Господним», подразумевая под этим эпитетом карающую десницу.

«Бог уничтожит зло на Земле, – как-то раз обратился он к своему товарищу, – но сделает это нашими руками, Руслан»…

Беглецам удалось набрести на подходящее для ночлега место. В склоне неглубокого, поросшего лесным кустарником оврага виднелось углубление, вход в которое прикрывали высохшие корни дерева. Они натаскали целую охапку хвойных веток в эту природную нишу и расстелили их на поросшем невысокой травой пятачке. Быков с видимым удовольствием растянулся на этом импровизированном ложе. Спустя некоторое время к нему присоединилась и Лариса, пристроившаяся рядом так, что Руслан почувствовал близость ее теплого упругого тела. От волнения у него перехватило дыхание. Взяв себя в руки, он счел за лучшее осадить на время свои плотские желания.

Быков долго не мог заснуть, все пытался отыскать наилучший выход из создавшегося положения. Нужно было продумать, как им двигаться дальше, не забывая о главных задачах: войти в контакт с силами Сопротивления, освободить, если они успеют, Богдана и свергнуть профашистский режим в стране. Легко сказать – труднее сделать. Ему начало казаться, что задача, которую он возложил на себя, ему не по плечу. Но тут же решимость вспыхнула в нем с новой силой: он добьется своего, чего бы это ни стоило!

Вскоре сон смежил его веки, но перед этим он приподнялся и, сняв с себя куртку, заботливо укрыл ею спавшую рядом подругу.

…Он летел с бешеной скоростью на мотоцикле по пустынному шоссе, а сзади его обнимала за шею счастливая, смеющаяся Лариса. Ветер завывал, не давая возможности переговариваться. Но они понимали друг друга без слов, слова были не нужны для влюбленных.

Неожиданно дорога оборвалась, и прямо перед ними вырос обрыв в глубокое ущелье. Быков выжал тормоза до предела, до боли в запястьях. Пахнув горелым, завизжала резина, но пропасть неминуемо приближалась, росла перед глазами. Они закричали от ужаса. Мотоцикл накренился, его стало разворачивать, но они уже подлетели к самому краю обрыва. Еще несколько секунд и они умрут…

– Лариса-а-а!!! – закричал в отчаянии Быков и проснулся весь в холодном поту, в ужасе озираясь по сторонам.

Пробудившаяся от его крика девушка, живая и невредимая, сонно уставилась на него. Вскочив на ноги, он принялся протирать глаза.

– Что случилось? – зевая, спросила она.

Он махнул рукой – кошмар, мол, ночной…

– Нет, а все-таки, что приснилось? – полюбопытствовала Лариса.

Быков смешно надул щеки, наморщил лоб, наигранно хмурясь, потом с шумом выдохнул и поднял руки:

– Ладно, сдаюсь. А приснилось мне, будто я – черт, а ты – кузнец Вакула, оседлавший меня, беса.

– Ух ты! – хихикнула девушка. – И что же дальше?..

Ее спутник почесал переносицу и поднял вверх указательный палец: