Мечь и перо (Часть 1)

Ты всегда была чрезмерно горда. Но знай, супружество, которое сегодня кажется тебе великим счастьем, послужит рано или поздно причиной твоего вечного горя. Я говорил тебе раньше и теперь повторяю: ты не будешь моей, но ты не будешь принадлежать и другому. Тебе недолго наслаждаться райской жизнью!

Как ты позволила дать обмануть себя? Как ты могла выйти замуж за атабека, который имеет несколько жен?! Твоя жизнь будет проходить в ревности, горе и слезах. Расставшись с поэтом, ты подала мне маленькую надежду. И опять ты проявила вероломство и не выполнила своих обещаний. Но настанет день, ты будешь искать меня. Я - человек, который был нужен не только тебе, но и твоему отцу эмиру Инанчу.

Всего в письме не напишешь. Может, мы могли бы встретиться? Тогда бы я высказал тебе очень многое.

Хюсамеддин",

Гатиба спросила Себу-ханум:

- Ты могла бы найти его и привести ко мне?

Рабыня угодливо заулыбалась.

- Что еще мне остается? Мелеке приказывает, поэтому я обязана достать Хюсамеддина хоть из-под земли и привести во дворец.

- В таком случае действуй! Ты должна привести его ко мне, пока атабек не вернулся из Ширвана.

-Когда хазрет атабек возвращается?

- Завтра или послезавтра.

- Завтра или послезавтра? Нам не нужно столько времени. Через час Хюсамеддин будет во дворце.

- Неужели ты сможешь так быстро разыскать его?

- Хюсамеддина искать не нужно. Сегодня он ждет меня на площади шорников, прогуливаясь под чинарами. Ему не терпится получить новое известие о мелеке.

Себа-ханум ушла.

Гатиба вызвала машшату, которая начала наряжать ее. Это длилось более двух часов.

Наконец опять появилась Себа-ханум и доложила, что Хюсамеддин ждет в коридоре.

Гатиба быстро поднялась с кресла.

- Атабека нет! - И, обернувшись к рабыне-машшате, добавила: - На сегодня достаточно. Ступай! Хюсамеддин, войдя, не поздоровался. Гатиба встретила его как ни в чем не бывало.

- Алейкюм-салам, уважаемый Хюсамеддин, проходи, садись! - сказала она.

Сипахсалар подошел к креслу и сел.

Гатиба показала ему письмо, которое Себа-ханум получила от него обманным путем.

- Ты передавал мне это письмо через Себу-ханум? - спросила она с укором.

- Да, письмо писал я.

- Так можно писать только простым, незнатным девушкам. Подобный тон в обращении к супруге великого хекмдара - неслыханная дерзость и непочтение!

- Я много лет был почтительным и вежливым, а какова награда?!

- Интересно знать, какую награду ты ждал от девушки, которую постоянно обманывал?

-Обманывал?.. Кого?

- Гатибу, дочь эмира Инанча! Женщину, которая сидит перед тобой и которую теперь все величают мелеке!

- Ты по-прежнему не хочешь отказаться от лжи и клеветы?! - недовольно спросил Хюсамеддин.

- От лжи и клеветы? Я не переношу обмана. Когда у меня в руках доказательства, я смело говорю правду в глаза.

- Какие у тебя могут быть доказательства?

- Ах, лучше не говорить о прошлом, ведь ты виновен передо мной. Но я позвала тебя не для того, чтобы обвинять и осыпать упреками. Я хочу помириться с тобой, хочу, чтобы наша старая дружба продолжалась. Давай поговорим об этом. Ты сам хорошо знаешь, я вышла замуж не по любви, - это был политический шаг. Что мне оставалось? На кого я могла опереться? Как я могла избежать этого замужества? Поэт Низами не оценил моей любви, ты тоже жестоко посмеялся надо мной...

- Я посмеялся над тобой?!

- Да, на словах ты объяснялся мне в любви, а сердце твое страдало по Махтаб-ханум.

- Мое сердце?! По Махтаб-ханум?!

- Да, по Махтаб-ханум! Ты думаешь, Джахан-бану не передала мне письма, которые ты писал ее дочери?

Гатиба достала из шкатулки письмо Хюсамеддина к Махтаб-ханум и показала собеседнику.

- Разве это письмо написано не твоей рукой? Разве это не твоя подпись? Ты написал это письмо задолго до того, как атабек Мухаммед приехал в Гянджу. Когда поэт Низами отверг

меня, я собиралась позвать тебя и открыть тебе свое сердце. Но в этот момент в мои руки попало твое письмо к Махтаб. Скажи сам, неужели я поступила бесчестно по отношению к тебе? Ответь мне, могла ли я надеяться на тебя и отвергнуть предложение атабека? Представь себя на моем месте! Уверена, ты никогда бы не призвал меня к себе и не стал бы разговаривать со мной после всего случившегося.

Хюсамеддин молчал, не смея возразить, не находя слов для оправдания. Его письмо к Махтаб-ханум было неопровержимым доказательством его вины.

Он проклинал в душе Себу-ханум: "Да накажет ее Аллах! - думал он. Себа виновница моего несчастья. Ведь это она, проклятая рабыня, сводила меня с Махтаб-ханум!"

От стыда Хюсамеддин не смел поднять на Гатибу глаз.

Она подошла к нему, взяла его за руку и примирительно сказала:

- Друг мой, я позвала тебя не для того чтобы упрекать в былых грехах. Я позвала тебя затем, чтобы мы вместе подумали о нашем будущем. Хочешь ли ты выслушать меня? Скажи

правду, осталась ли в твоем сердце хоть частица былой любви ко мне?

Хюсамеддин прижал к своей груди руку Гатибы.

- Клянусь твоими прекрасными глазами, Гатиба, я люблю тебя как прежде! Моя любовь будет жить, пока бьется это сердце.