Меч и перо

С тех пор ей часто чудится этот страшный скрежет металла. Потом был провал, бездна… Когда в больничной палате пришла в себя, увидела перед собой свою мать. По её взгляду поняла, что потеряла семью, и уже нет на этом белом свете её горячо любимых людей. Осознать эту реальность было невероятно тяжело, хотелось просто умереть вместе с ними. Почему тогда Всевышний не забрал её? – не переставала думать Айганыш, когда у неё перед глазами всплывал сладкий образ первенца Адыла. В первые дни после похорон ей часто слышался его безвинный и чистый смех. Тогда она, спрятав голову под подушку, искала тишины, но воспоминания о своём дите снова возвращали её в тот проклятый день. Ее снедала гнетущая тоска по сыну, по мужу. Наверное, для матери не бывает на свете ничего тяжелей, чем потеря ребёнка. Даже, кажется, и та верблюдица, которой не подвластны человеческие эмоции, плачет, проливая слёзы над своим погибшим верблюжонком. А каково было ей, враз лишившейся мужа и сына. Если честно признаться перед Всевышним, в те тяжкие дни она была готова наложить на себя руки – если бы не одно обстоятельство.

В тот момент от необдуманного поступка её остановило лишь то, что она находилась на первом месяце своей второй беременности. Врачи были категорически против того, чтобы она рожала. Они говорили, что после полученных травм и стресса её организм не выдержит родов. Советовали, пока не поздно, сделать аборт. Ведь роды могли привести к параличу. Но что могли знать тогда врачи! Убрать ребёнка для неё было все равно, что заново убить мужа и сына. И хорошо, что тогда не послушала их. На свой страх и риск выносила ребёнка. Родила, вырастила. Но чего ей стоило всё это! «Женская доля. Почему ты так тяжела?» – подумала она, и невидимый образ дождя исчез, вернув её от тяжёлых воспоминаний обратно в свою квартиру.

Вдруг она вспомнила, что в этом году ей уже исполняется пятьдесят, и она будет ровно в два раза старше своего мужа. А сын – ровесник своего отца. «Время, время, времечко! Никого ты не щадишь. Много ли это – полвека? Мало ли? А для меня – целая вечность», – обдумала она внезапно пришедшую мысль и, спустя мгновение, в голове возник извечный вопрос человечества: «А что такое время?»

На него она так и не смогла найти ответа. Но точно знала, что время одним умом постичь нельзя. Ключ к разгадке кроется в сердце, в душе. Ведь лишь прожитое и прочувствованное дают нам ощущение того, что мы называем словом «время». Вспомнила она и то, что, будучи студенткой, прочитала – космический год равен двум тысячам земным годам. А один космический день – семидесяти земным годам! Тогда она подумала, что если нам суждено на этой земле прожить семь десятков лет, значит, в масштабах вселенной мы – бабочки-однодневки. Это открытие в свое время поразило Айганыш. Теперь же в голову почему-то закралась мысль, что один прожитый день иногда стоит больше, чем вся прожитая жизнь. И это почему-то её испугало.

Прервав размышления о времени, Айганыш снова прислушалась к шуму ненастья. Дождь продолжал отбивать по стеклу монотонную дробь. Ей вдруг снова захотелось попасть под тот давний-давний проливной дождь… «Как иногда человеку хочется вернуться в своё детство, к безвозвратно ушедшим годам беззаботности и бесконечной радости!..» – подумала она, когда в прихожей послышался звук открывающейся двери.

– Кто там? – спросила она.

– Кто, кто, я – твоя сестра Гульжамал, – послышался мягкий голос сестренки. – Будто ключи от вашей квартиры есть ещё у кого-то, – она улыбнулась и обняла Айганыш, которая вышла встретить её в прихожей.

– Не ворчи. Ты так быстро приехала. А говорила, через час.

– Прорвалась на такси. Поехала по улице Фрунзе, в объезд. Хорошо, таксист проворный попался! Окольными путями провёз.

– Ну, рассказывай, что в мире творится.

– Что может происходить? В центре – сплошные пробки. Ни проехать, ни пройти.

– Что случилось?

– Что может случиться у нас в стране? Снова митинги. Народ к Белому дому большой колонной идёт – от Алма-Атинской улицы к площади Ала-Тоо.

– И что?

– Сама не слышала, но таксист сказал, что на площади слышны выстрелы. А перед этим, у здания «Форума», что у базара «Мадина», произошла стычка между милицией и сторонниками оппозиции.

– Нехорошо всё это. Мы всё это уже проходили. Но в 2005-ом обошлось без стрельбы.

– А, ну их всех! Ты лучше скажи, кого сегодня будем потчевать?

– Ты только не удивляйся.

– Не удивлюсь, – ехидно улыбнулась Гульжамал.

– Мурат хочет познакомить нас со своей избранницей.

– Да ну! – не скрывая удивления, воскликнула Гульжамал. – Вот так новость! Жениться, собрался, что ли? И что же ты мне вчера не сказала об этом? – Гульжамал наиграно надула губы, сделав вид, что обиделась.

– Вот такой сюрприз я для тебя приготовила, – настала очередь улыбнуться Айганыш.

– Ура!!! – закружилась посреди комнаты Гульжамал, словно маленькая девочка. – И кто его избранница, откуда родом?

– Не спросила сына, то ли из города Ош, то ли из Кара-Суу.

– Это так далеко!..