Меч и проводник.Дилогия. (СИ)

   Снова плеснуло, и нас окатило водой. Я ползком рванулся к борту - надо же вытаскивать человека, раз его угораздило на плот натолкнуться.

   Не успел я наклониться к воде и протянуть руку, как Мих с Роксаной вцепились в меня и поволокли назад.

   - Успокойся, - шепнул меч, - никто не тонет, это русалки шутят. Не заставляй нас за тобой нырять, там мокро.

   - А не фиг связываться с тритонами, которые под плот кидаются, лишь бы от супружеских обязанностей увильнуть, - съязвила Роксана. - Или на тебя никто больше не позарился? Так ты подплывай утречком, я тебе пару фокусов покажу - вся река твоя. А теперь забирай своего импотента и вали отсюда, не мешай плыть повелителю Светлого меча!

   - Ах ты дрянь! - завопила русалка. - Я тебя вспомнила! Это ты десять лет назад у меня мужика увела! Я его только-только заманила, только в воду зашёл, а ты купаться припёрлась! И три ночи мне назло с ним на берегу развлекалась! Тогда ещё половина тритонов побросала своих невест и жён и приплыла на тебя глазеть! Девочки, кто у нас тут плывёт! Ну-ка все сюда, сейчас мы эту стерву искупаем!

   Через несколько минут плот начало раскачивать, а потом со страшной скоростью поволокло вниз по течению. Мих изо всех сил упирался шестом, пытаясь направить его к другому берегу. Роксана заливисто смеялась, а я нашёл выступающую доску и вцепился в неё мёртвой хваткой, стараясь не скатиться в воду.

   - Девочки, девочки, не ссорьтесь, - хохмил Мих, упираясь шестом, - вы лучше вспомните как тогдашний повелитель за Роксану извинялся, спорим, ни одна из вас не ушла обиженной? Когда ещё было, чтоб повелитель меча всю ночь собственноручно для русалок на костре рыбу жарил?

   На луну набежало облачко, русалки визжали и плескались, я лежал на досках, плот продолжал раскачиваться, а Роксана исключительно прицельно умудрилась свалиться мне на спину, щекоча косичками шею. Нарочно небось именно для этого русалок и раздразнила. Стерва.

   Под издевательский гогот русалок плот развалился в трёх метрах от противоположного берега. Теперь я знаю, что и куртка и кроссовки намокают в один момент и снимать их надо перед посадкой на любое плавательное средство. Желательно вообще на любом судне находиться сразу в плавках. И в спасательном жилете. Мокрая одежда сразу потянула вниз, и спасло меня только дно, очень кстати оказавшееся прямо под ногами. Впереди Мих издавал какие-то звуки, которые я после некоторой заминки классифицировал как непристойные ругательства. Злорадство - нехорошее чувство, но осознавать, что некто, выглядящий как человек и собиравшийся взять под контроль мою нервную систему, намок ничуть не меньше меня - было очень приятно. Хорошо бы он ещё и заржавел, мстительно подумал я. Отличилась только Роксана. Она умудрилась доплыть до берега, несмотря на то, что вполне могла бы добрести, вышла из воды первой, демонстративно сняла полусапожки и окунулась вновь, не снимая одежды. К счастью, было темно, и, если оценить её фигуру мы с Михом смогли вполне, то разглядеть подробности облепленного мокрой полупрозрачной тканью тела нам не удалось - на луну набежало облачко. Очень кстати.

   Мы выбрались на берег, стащили с себя мокрую одежду и принялись дружно подпрыгивать и стучать зубами. Потом сели на берегу, выкручивая вещи. Одна Роксана осталась в одежде, наверно, эта полупрозрачная ткань сохнет даже ночью в момент. Перетряхивая мокрую одежду, я наткнулся на телефон и осознал, что он безнадёжно испорчен, но выбросить его сил не было - мне казалось, что эта та ниточка, которая связывает меня с домом. Да и у кого бы поднялась рука выкинуть за здорово живёшь полторы тысячи долларов?

   Погрустив, я вспомнил, что уже третий день мечтаю вымыться. И вот он - прекрасный повод искупаться и смыть с себя грязь! В воде должно быть сейчас теплее, чем на воздухе.

   Ничего подобного! Я не смог даже войти в воду, до того она была холодная. Пришлось вернуться на берег, размахивая руками. Красот реки, лениво перекатывающейся рядом с нами, я оценить не захотел. Может, была она темна и величава, может, была полноводна и миролюбива, но рассматривать такие подробности, стуча зубами от холода, совершенно не хотелось. Как и прелести Роксаны, пытающейся прижаться к моему голому плечу мокрыми шмотками. Я клацнул зубами и отодвинулся.

   Роксана не спеша сняла с себя одежду и пошла к реке.

   Укушенная рука болела и начала распухать. Я очень надеялся, что тварь была не бешеная. Вспомнил, что надо в случае бешенства промыть рану мылом. Мыла не было. Шансов добежать до поликлиники и сделать сорок уколов в живот - тоже. Паника началась внезапно и мне стоило большого труда не завопить от страха.

   - Мих, - я очень старался убрать из голоса скулящие нотки, - меня псина укусила, она не бешеная?

   - Бешеные в стаи не собираются, - отрезал он. - Ты не о том волнуйся.

   - А о чём? - передо мной возник призрак гангрены со всеми вытекающими.

   - А о том волноваться надо, - подала из воды голос Роксана, - что это мог оборотень быть. А сейчас как раз полнолуние. Вот тогда ты, дружок, попляшешь...

   - А... а как же Игорь там живёт, он что, не боится?