Меч и Цепь

Чак вбросил меч в ножны и подошел к ней. Взял ее руку в свои.

– Ты ничем ему не поможешь, – мягко проговорил он. – Нам надо идти.

Он помог ей встать, наклонился, поднял тело Фиалта и забросил себе на плечо.

Подбежал Ганнес с парой лучников – лицо серое, губы побелели.

– По-моему, ты говорил…

Протянув руку, Рафф ухватил Ганнеса за ворот туники.

– Ты слышал, что сказал Карл. Умолкни. Нам надо убираться отсюда: они могут вернуться.

– Но…

Рафф обнажил окровавленный меч.

– Заткнись.

Карл старался слушать, старался не давать закрываться глазам, но тьма клубилась вокруг… и поглотила его.

Выплывать назад было трудно. Вода качала его, пыталась залиться в рот.

Карл сдался и позволил тянуть себя в глубину, но чья-то рука вцепилась в него и выволокла на свет.

– Карл, – проговорил Ахира, вливая ему в губы новую порцию бальзама, – мы в безопасности. По крайней мере сейчас.

Карл открыл глаза. Он лежал на узкой лавке, сквозь открытый под потолком иллюминатор на грудь его падал солнечный свет. Судно шло под углом к ветру.

– Где? – Он выдавливал из себя слова. – Где… мы?

– Ганнесова каюта. – Гном улыбнулся. – Когда мы тебя сюда принесли, Ганнес попытался возражать, но взглянул на Раффа – и передумал. У тебя верный ученик, Карл. Славный парень.

Кивнув, Карл поднес правую руку к глазам.

Рана сделалась розоватым шрамом на ладони и на ее тыльной стороне. Карл смотрел, как шрам медленно тускнеет. Скоро он исчезнет совсем. И можно будет считать, что ничего…

Нет.

– Фиалт?

Гном покачал головой.

– Тут мы оказались бессильны. Целительными бальзамами мертвого не оживить. Но Чак принес тело на борт. – Он закусил губу. – Я подумал – может, ты захочешь сказать над ним пару слов прежде, чем мы похороним его в Киррике. Тэннети говорит – на Салкете так принято.

Карл приподнялся на локте.

– Лучше я пойду проверю, как там…

Гном положил ладонь Карлу на грудь и толчком отправил его назад на лавку.

– У остальных все в порядке. Я поставил на часы Раффа и Чака; лошади в трюме и не буянят. – По губам гнома скользнула хитрая усмешка. – Хотя я бы впустил Эйю. Она рыдает. Думает, ты умер. Рафф и Чак твердят ей, что ты неубиваем, но вряд ли она им поверила.

– Уверен, что нет. Сколько этих охотников за наградой мы прикончили?

Ахира пожал плечами.

– Троих наверняка. Еще четверых ранили: они попадали в воду. Остальные нырнули и скрылись.

– А Ганнес? Как он принял все это?

Зловеще улыбаясь, Ахира поднял с пола топор.

– Я немного поговорил с ним, и он перестал выражаться. – Гном опустил топор и вздохнул. – Но он удрал, чтоб его!

– Он? Кто?..

– А ты не заметил, кто ими командовал?

Карл фыркнул.

– Я был, знаешь ли, занят. Что за фокусы?

– Вожаку лет восемнадцать. Темные волосы, темные глаза, тонкий нос. Отлично владеет мечом. Ему не потребовались и секунды, чтобы пронзить грудь Фиалта и вернуться в оборонительную стойку. У него очень жестокая – и очень знакомая – улыбка.:. И этот голос… – Гном содрогнулся. – Он очень похож на голос кое-кого, кого мы знаем, да?

Карл попытался припомнить голос. Нет, ему тогда было слишком больно, чтобы обращать внимание на что-то еще. Но описание… если забыть о возрасте… это один в один…

– Ольмин? Но он мертв! – Я сам отрубил ему голову, я держал ее в руках. Порой от собственной жестокости Карла мутило, но убийство этого мерзавца доставило ему истинное наслаждение.

Ахира кивнул:

– Но, возможно, его сын или младший брат жив.

Карл вскочил, оттолкнув гнома. Ноги были ватные – ничего, выдержат.

– Не хочешь разобраться с этим?

– При первой возможности. Сейчас же…

– Мы похороним погибшего.

Карл стоял у перил, Рафф и Эйя – рядом.

Перед ними на доске лежало тело Фиалта. Одним концом доска уходила под ограждение штирборта, другой придерживали Тэннети, Ахира и Чак.

Карл положил руку на ограждение.

– Я так и не успел узнать Фиалта так хорошо, как мне бы хотелось, – проговорил он. – Потому, наверное, что мне никогда не хватало на это времени. Да и он был не из тех, кто легко открывается. Он был всегда ровен, наш Фиалт, и замкнут.

Я никогда не мог понять, почему он отправился с нами. В нем не было того огня, что горит в Ахире, в Тэннети, да и во мне. И дело было не в получении профессии и не в профессиональном долге, как у Чака. И не в обучении действием, как обстоит дело с Раффом.

Но это никак не помогает нам узнать его. Так что же мы все-таки знаем об этом спокойном человеке? Мы знаем, что он не слишком хорошо владел мечом и чуть лучше – руками.

Хотя он учился – никто никогда не учился старательней. Мы знаем, что он был салком, моряком, крестьянином и рабом. И, наконец, свободным человеком. Но это – почти все.

Почти все… – Карл так сжал ограждение, что побелели костяшки.

– Всего лишь дважды удалось мне заглянуть за стену, которую он возвел между собой и окружающим миром. Думаю, Фиалт не стал бы возражать против рассказа об этих случаях. И надеюсь, он простит мою откровенность.