Меч Ислама. Псы Господни. Черный лебедь (сборник)

– Черт меня возьми! – вскричал майор, но тут же осекся, осознав, что не стоит в присутствии дамы употреблять выражения, недостойные истинного джентльмена.

Поведение девушки привело его в отчаяние. Вопрос, что он задал де Берни, касался ее больше, чем других. То был вопрос жизни или смерти, а этой несмышленой девочке приспичило рассуждать про какую-то благопристойность! В самом деле, какое жеманство!

Откровенно говоря, майор был не прав, думая так о мисс Присцилле. Она прекрасно понимала важность вопроса, который задал ее опекун, – единственно, ей не понравился тон, каким он его задал. Но и странный ответ француза поразил ее в неменьшей степени… Была ли его раздражительность простой реакцией на грубость майора? Или тому есть другие, более глубокие причины? И тревога, о которой она уже почти забыла, вновь закралась в ее душу.

Ночью де Берни, спавший, по обыкновению, у входа в хижину мисс Присциллы, ощутил плечом чье-то мягкое прикосновение. Несмотря на его легкость, он тут же встрепенулся – в доказательство того, что даже во сне он продолжал бодрствовать. От резкого движения плащ на нем распахнулся, и под ним, в лунном свете, сверкнул обнаженный клинок: де Берни не расставался со шпагой, даже когда спал. Увидев перед собой мисс Присциллу – она стояла, поднеся палец к губам, – он принялся озираться по сторонам, пытаясь понять, что могло нарушить ее покой. Но кругом было тихо. Безмолвие ночи нарушали лишь тихий шорох прибоя и мирное посапывание майора.

– Что-нибудь случилось? – шепотом спросил он, собравшись вскочить на ноги.

Ее едва слышное «тише!» успокоило его – прежнего напряжения как не бывало.

– Господин де Берни, мне нужно с вами поговорить.

– К вашим услугам, – произнес он.

Француз сел на песок спиной к хижине. Девушка присела рядом. Прошло несколько мгновений перед тем, как она заговорила.

– Сегодня Барт задал вам один вопрос… Но вы ничего не ответили… Конечно, он был не прав, позволив себе выражения, которые, вполне естественно, вас больно задели.

– О, нисколько! – так же тихо и мягко ответил француз. – Если человек глуп, он причиняет боль прежде всего самому себе, а не другим.

Тут девушка принялась извиняться за поведение майора: сама жизнь-де сделала его таким грубым, а также страх за ее участь…

– Не стоит продолжать, мисс, – сказал он после недолгого молчания. – Какие пустяки! По правде сказать, он нисколько меня не оскорбил… «Терпение – царица добродетели» – таков девиз нашего рода. И я следую ему всю жизнь. Я необидчив по натуре, уверяю вас.

– Вам нет надобности уверять меня, – промолвила она. – Я это уже заметила.

Эта беседа показалась девушке несколько странной. И немудрено! Что заставило ее быть откровенной с этим человеком, отъявленным пиратом, объявленным вне закона? Еще давеча он строил планы, как напасть на испанский караван, а нынче самым серьезным тоном рассуждает о таких понятиях, как фамильная гордость!

Однако мисс Присцилла быстро прогнала беспокоившие ее сомнения.

– Но вы так и не ответили на вопрос Барта, – снова заговорила она. – Если вы не забыли, он спросил, что вы и эти люди намерены делать после того, как все закончится? Уж мне-то вы можете сказать?

После долгого раздумья де Берни наконец произнес:

– Я жду, как повернутся события.

– И тем не менее должен же быть у вас какой-то план, какие-то мысли? – настаивала девушка и после короткой паузы, поскольку француз так ничего и не ответил, мягко прибавила: – До сих пор я верила вам всей душой. Только благодаря этому доверию я спокойно сносила все, что с нами стряслось.

– А теперь вы мне не верите?

– О, не говорите так! Если б я перестала верить вам, я бы этого не вынесла. Но вы должны понять меня и без слов.

– Вы проявили редкое мужество, – сказал де Берни голосом, исполненным восхищения и уважения. – Вы даже не представляете, какую помощь вы оказали мне своей стойкостью. Будьте мужественны и впредь. Помогая мне, смею сказать, вы помогаете и себе.

– Но почему вы не хотите объяснить мне свои намерения? Если б я их знала, это придало бы мне мужества еще больше.

– Я уже сказал, что жду, как повернутся события… Но знайте – я говорю это от всего сердца, – вам нечего опасаться. Уверен, пока меня не убьют, вашей жизни и чести ничто не угрожает.

– Пока не убьют!

Услышав, как участилось дыхание девушки и задрожал ее голос, он поспешил ее успокоить:

– Мне не следовало вам этого говорить, чтобы лишний раз не тревожить. Нет, меня не убьют, – проговорил он твердо. – Уж будьте уверены.

– Чтобы лишний раз не тревожить!.. – повторила она, и из груди у нее вырвался сдавленный крик: – Отчего вы мне не доверяете?

– Не доверяю – вам? – возразил он.

Де Берни не понял смысла ее слов, а мисс Присцилла не стала ничего растолковывать. Вслед за тем она задала вопрос, касавшийся уже непосредственно его участи:

– А вы верите этим людям? Они сдержат свое слово после того, как захватят караван?

Француз мягко улыбнулся: