Меч ислама

Под палящим африканским солнцем, при все возрастающей жаре, свойственной концу августа, императорский флот стоял напротив бухты. Город был как на ладони, а отсутствие защитного вала позволяло галерам при их малой осадке подойти вплотную к обрывистому берегу. Исламского флота, способного помешать европейцам, тут не было. Те суда, что стояли в бухте, скрылись при появлении императорских галер, то ли чтобы спастись от захвата, то ли желая помешать европейцам. Над галерами в неподвижном воздухе разносился бой барабанов, которым вторили трубы. Европейцы видели, как жители в панике бросились к крепости. Кое-кто вел с собой коз, другие — ишаков, мулов и даже верблюдов. Из-за отсутствия городских стен как таковых большинство населения Шершела искало убежища в крепости.

Приблизившись на расстояние выстрела, Дориа приказал открыть огонь, и раскатистые артиллерийские залпы громоподобным эхом прокатились по горам. Когда крепость ответила огнем, Дориа приказал прекратить обстрел и повел флот на восток, туда, где можно было укрыться от турецких пушек. Здесь он высадил десант в тысячу двести человек: пятьсот генуэзцев, четыреста испанцев и триста неаполитанцев из отряда Просперо. Он послал их на берег двумя отрядами: генуэзцев и испанцев — под началом Джанеттино, неаполитанцев — под предводительством Просперо.

Десант захватил врасплох Аликота Караманли, турецкого офицера, коменданта Шершела. Он и думать ни о чем подобном не мог, пока пушки не начали обстрел крепости, в которой он укрылся с главными силами войск и теми жителями, которые бросили свои дома. Однако четыре сотни янычар произвели бесстрашную вылазку, надеясь повергнуть нападавших в замешательство. Джанеттино с генуэзцами, оказавшись на берегу первым, принял на себя основной удар и сдерживал янычар до тех пор, пока не подошла подмога. Просперо, действуя самостоятельно со своими неаполитанцами, напал на турецкий фланг и разметал его огнем аркебуз. Янычары, численность которых уменьшилась вдвое, лишились предводителя и, смешавшись перед превосходящими силами противника, в беспорядке отступили под стены крепости. Джанеттино, горя желанием отомстить за генуэзцев, павших под турецкими ятаганами и стрелами, бросил в погоню отряд испанцев под предводительством офицера по имени Сармиенто. Сам же остался, чтобы обеспечить доставку раненых на борт одной из галер, стоявшей у длинного мола.

Основная часть флота двигалась под всплески весел через залив, чтобы возобновить обстрел крепости.

Так, сочетая действия на берегу и на море, Дориа рассчитывал добиться быстрой победы и завершения этого сражения, грохот которого, казалось, сотрясал воздух. Однако каждая сторона несла сравнительно легкие потери, а десант не достиг желаемой цели. Исход битвы грозил стать ничейным. Частично — благодаря прочности крепостных стен, частично — из-за никудышной стрельбы турецких канониров.

Пока испанцы Сармиенто преследовали на улицах города уцелевших янычар, Джанеттино и Просперо привели свои отряды к краю рва, опоясывавшего малый форт. С его высокой стены раздавался громкий жалобный призыв: «Во имя Христа, спасите нас! »

Джанеттино прислушался.

— Что за мольба? — спросил он. Один из офицеров ответил ему:

— Это христианские невольники. Джанеттино засомневался:

— А если это ловушка неверных? Ведь они коварны, как сатана. Стенания продолжались. У молодого генуэзского офицера разрывалось сердце.

— Туда легко добраться. Ров — сухой.

— Повременим, — ответил Джанеттино не допускающим возражений тоном. — Возможно ли, чтобы рабы оставались без присмотра? А если там стража, могли ли они поднять такой шум? Я не собираюсь попадать в турецкий капкан.

Однако к ним уже подошел Просперо со своей дружиной.

— Что там такое? — Он тоже прислушался к несмолкающим мольбам.

Джанеттино объяснил, что происходит, и поделился своими подозрениями.

Просперо презрительно усмехнулся.

— Стражники просто бросили их, чтобы атаковать нас. Это был тот самый отряд, который мы разгромили. Я иду туда.

— А что же крепость?

— Крепость подождет. Сначала освободим братьев во Христе, да и солдаты разомнутся перед штурмом.

— Но адмирал дал нам четкие указания, — поспешно напомнил Джанеттино.

— Синьор изменил бы их, будь он здесь. Джанеттино понял, что это — камень в его огород.

— Когда-нибудь, — пророчески изрек он, — ваша самоуверенность выйдет вам боком. Это может случиться уже сегодня.

— А может и не случиться. От судьбы не уйдешь, как сказали бы враги.

— В любом случае желаю вам успеха, — произнес Джанеттино с прощальным поклоном.

Приказав трубачам играть отбой, он отступил с войском.

Просперо со своими солдатами преодолел ров у подножия вала и оказался у закрытых ворот. Опустошили дюжину пороховниц, порох уложили под воротами и подожгли. Оставшиеся бревна разнесли тараном из связки копий, которым орудовал десяток самых сильных воинов.