Меч истины (Цикл романов)

Тысячи ярких видений нахлынули на него и обожгли нестерпимой болью. Череда образов слилась в один неясный поток, звуки стали множиться и отдаляться... Мгновение — и все растаяло. Теперь в мозгу вспыхивали совсем другие картины. Ричард словно наяву увидел кровавые пятна на дощатом полу, бледные, испуганные лица людей в отцовском доме. Рассказ Чейза ожил в воображении, и он ощутил боль и ужас, испытанные отцом перед смертью.

Ричард не пытался остановить череду видений. Напротив, он вытягивал из потаенных глубин сознания все новые и новые образы, мучился, но заставлял себя погружаться в невыносимый кошмар. Боль, неосторожно разбуженная, вспышками поднималась со дна души, отчаянно рвалась наружу. Ричард вызвал в воображении неясную, темную фигуру Даркена Рала, склонившегося над простертым на полу телом и сжимавшего блестящий окровавленный клинок. С рук палача падали багровые капли. Ричард удерживал перед глазами страшное видение, меняя ракурсы, изучая каждый штрих и каменея сердцем. Он все понял. Он получил ответ. Теперь он знал, как и почему погиб отец.

Единственное, к чему Ричард стремился, — искать и находить ответы на вопросы. Большего он никогда не желал.

Но сейчас все изменилось, изменилось в одно добела раскаленное мгновение.

Пламя гнева спалило все преграды. Стена здравого смысла, преграждавшая путь ненависти, сгорела дотла. Время спокойных размышлений прошло, и все в его душе испарилось в огне неистовой ярости. Ясность сознания расплавилась, словно в кипящем котле, и превратилась в окалину.

Ричард рванулся к Мечу Истины, крепко стиснул ножны побелевшими пальцами. На заострившихся скулах проступили желваки, дыхание сделалось прерывистым и частым. Кровавая пелена застилала глаза. И сквозь эту пелену отчетливо проступал грозный сияющий меч. В его жилы обжигающим потоком полился гнев, исходящий из клинка — гнев, вызванный на этот раз волей Искателя.

Ричарда терзала невыносимая боль, он задыхался. Теперь он знал, как погиб отец, и горе его стало безмерно. Одно желание завладело Ричардом, заслонив все остальные. Все померкло, исчезло, смытое волной ярости, и не имело больше смысла. Осталась опаляющая жажда мести, жажда крови, стремление немедленно убить Даркена Рала.

Ричард решительно взялся за рукоять и обнажил клинок, но Зедд, схватив его за руку, с силой сдавил запястье. Искатель метнул на старика взгляд, полный яростного негодования.

— Ричард, — тихо окликнул Зедд, — успокойся.

На лбу Искателя вздулись жилы, все тело напряглось. Он грозно смотрел в спокойные глаза Волшебника, чувствуя, как сквозь пелену ярости пытается пробиться тихий внутренний голос, который предостерегает, призывает взять себя в руки. Ричард перегнулся через стол и, стиснув зубы, раздельно произнес:

— Я принимаю звание Искателя.

— Ричард, — спокойно повторил Зедд, — все в порядке. Расслабься. Сядь.

Юноша опомнился. С глаз сошла пелена, и он вновь стал различать окружающее. Он сумел победить жажду мести, но гнев никуда не ушел. Исчезли все преграды, столько лет возводимые рассудком. Он нашел в себе силы вернуться к действительности, но теперь смотрел на мир иными глазами, глазами Искателя. Взгляд Искателя был дан ему от рождения, но лишь сейчас Ричард позволил себе воспользоваться пробудившимся даром.

Он обнаружил, что стоит, и удивился, поскольку не помнил, как очутился на ногах. Снова сел на скамью, положил меч на стол и на всякий случай отодвинул его подальше от себя. А все-таки Ричарду удалось победить гнев, и можно больше не запирать его на ключ — достаточно лишь немного задвинуть вглубь. Страх исчез. Отныне Ричард не сомневался в том, что гнев не овладеет им, и мог вызвать в себе это чувство в любую минуту.

Он вновь обрел самообладание и спокойствие. Дыхание стало ровным, мышцы расслабились. Ричард испытал радость освобождения и более не боялся сделаться рабом собственного гнева. Он расправил плечи и почувствовал, как уходят остатки напряжения, как стихает в душе щемящая боль.

Он посмотрел на учителя, глаза их встретились. Худое аскетическое лицо старика, обрамленное копной седых волос, казалось спокойным и бесстрастным. Лишь в самых уголках тонких губ притаилась улыбка. Легчайший намек на улыбку.

— Поздравляю, — произнес Волшебник, — ты с честью выдержал последнее испытание. Отныне ты — Искатель.

— Как?! — в замешательстве переспросил юноша. — Ведь ты уже выбрал меня Искателем!

Зедд медленно покачал головой.

— Ты что, не слушал меня? Я говорил, что Искатель выбирает себя сам. Но прежде он должен пройти одно решающее испытание. Мне требовалось окончательно убедиться, что ты способен владеть и управлять своими чувствами. Долгие годы ты держал свой гнев взаперти. Необходимо было проверить, сможешь ли ты воззвать к нему и выпустить его на волю.

Искатель, боящийся собственного гнева, безнадежно слаб, ибо только ярость вдохновляет на битву и дает уверенность в победе. Не обладай ты качествами настоящего Искателя, ты бы вернул мне меч, и я не стал бы возражать.