Меч Кайгена (ЛП)

— Насколько я понял, они пытаются собрать многообещающих детей, украв их незаметно, — сказал Робин. — Слава Богам, что он не забрали твоих сыновей или племяннику. Уверен, они бы им понравились. Может, потому литтиги пытался убить тебя и твоего мужа.

— Правда? — сказала Мисаки в ужасе.

— Или так, или они пытались вызвать смятение в обществе. Чем больше хаоса могут создать серые плащи, тем проще им забрать детей и не попасться. Они пропадают, как только кто-то приближается к тому, чтобы найти их.

— Но ты собираешься их остановить, — сказала Мисаки. — Ты спасешь этих детей?

Робин отвел взгляд, посмотрел на пол, выглядя старше и меньше, чем когда-либо.

— Вряд ли я могу.

— Что? — кто стоял за серыми плащами? Что он сделал с Робином Тундиилом? — О чем ты?

— Ты не понимаешь, Мисаки. Этот мужчина сильнее меня… и всех нас. В этом мире есть теониты куда сильнее всего, что мы с тобой могли представить, когда были в Рассвете.

— Я знаю это, Робин, — возмутилась Мисаки. — Я видела недавно, как группа фоньяк сделала торнадо, который сдул деревни.

— Да, — сказал Робин. — Теперь представь, что это делает не группа, а один человек.

— Что? Робин, это звучит невозможно.

— Так и должно быть.

— Так ты даже не попытаешься становить этого человека?

— Я пытался, — сказал Робин со вспышкой гнева, — и теперь у Даниэля нет матери.

Мисаки притихла от этого.

— Робин, мне… — она начала извиняться, но он опередил ее:

— Прости, я не хотел срываться на тебе. Просто… я немного растерян. Так много информации, которая не стыкуется. Я бы хотел обсудить это с тобой и твоим мужем.

Мисаки кивнула.

— Я узнаю у него, есть ли у него время. Надеюсь, мы сможем помочь.

— И я надеюсь, — мрачно сказал Робин. — Это уже хорошо, — он указал между ними. — Приятно обмениваться идеями.

— У тебя много людей дома, кто так может. Фирма Тундиил все еще нанимает профессиональных джасели, из-за чего вы с Ракешем так радовались?

— Да.

— С джасели можно обмениваться идеями. Почему ты не поговорил с ним?

— Я не видел его четыре года.

— Что?

— Мисаки, я не был в Карите. Мы с Эллин были в Хейдесе три года, с 66 до 69.

— О, — Мисаки всегда знала, что Эллин хотела вернуться на родину, истерзанную войной, узнать, могла ли она помочь своему народу. Робин говорил, что мог отправиться с ней, но Мисаки не думала, что он это сделает. Жар-птица принадлежала Ливингстону. Он не бросил бы город без защиты. — Три года? — потрясённо сказала она.

— Это не должно было затянуться. Все быстро усложнилось, а потом… — он вздохнул. — Я сказал, это долгая история. Но, когда мы потеряли мать Даниэля, мы с Эллин убежали из страны с детьми.

— Что?! — воскликнула Мисаки. — У Эллин тоже есть дети?

— Да. Я не упоминал? У нее двойняшки, мальчик и девочка.

— Что… но … от кого? — Мисаки было тяжело представить кого-то достаточно храброго, чтобы завоевать грозную Эллин, а она вышла за Мацуду Такеру.