Меч космонавта, или Сказ об украденном времени

Десять бойцов Технокома одновременно появились на разных ярусах зала — все облепленные металлопластиковой гущей. Один из технарей, попав под широкофокусный луч бластера, так и застыл в глыбе пластика. Бетовцы уже пробились в зал через два входных люка, однако сейчас оказались в невыгодной открытой позиции. Команда технарей одним залпом сквизеров уложила большую часть из них. Заодно было порвано несколько растяжек и додекаэдр начал раскачиваться. «Еще несколько минут лихой перестрелки и он рухнет, — подумал генеральный, — или, чего доброго, бетовцы сами перерубят оставшиеся растяжки. Почему нет? Ведь если не получилось взять узел, то, на худой конец, можно и ликвидировать его.»

Марк-27 дал команду кибероболочке штаб-квартиры на активирование гравитационного генератора, однако сигнал не прошел. Бетовцы уже взяли под контроль внутренние каналы связи.

«Если эта махина рухнет, то мыслящие устройства по всей Солнечной системе за несколько часов превратятся в тупые железки и кашу из программ. Космика останется беззащитной не только перед сатурнианами, но и перед зловредной окружающей средой. Это полный абзац.»

Оставалось последнее — пробраться на свод зала и «раскрутить» генератор вручную.

Марк-27 отстрелил мономолекулярный шнур с перстня-катушки и зацепил его за одну из потолочных балок. Нитеробот быстро втащил генерального вверх, так что и бетовцы не успели отреагировать. С балки — на стрелу крана, с него на ремонтный мостик. Снизу к генеральному понеслись факелы противопехотных ракет-москитов. Но с плеча Марка-27 слетел рой контрракет, развернувших антимоскитную сеть.

По шаткому мостику он сделал несколько шагов, приближающих его к люку гравитационного генератора, но тут сверкнул чей-то гамзер, стальная конструкция оказалас перерублена, еще и додекаэдр лишился нескольких растяжек. Когда мостик уже падал вниз, генеральный закинул нитеробота на гак, видневшийся около самого люка.

Около задницы пролетели плазменные заряды с температурой 3000 К, но Марк-27 успел втащить ее в генераторную. Всезнающий гипермозг вывел в виртуальное окно схему гравитационного усройства. Марк-27 сейчас находился во внешнем кольце гравиконденсаторов. Пульт управления был смонтирован в том же кольце, но с противоположной стороны. Пять минут ползком по кольцевому тоннелю — и Марк-27 окажется в самом нужном месте. Но вскоре генеральный понял, что там его ждут с распростертыми объятиями. Бетовцы уже пробрались к пульту и собирались укокошить своего бывшего начальника. Выстрелы из бластера, оплавлявшие титанокерамику тоннеля, говорили Марку-27, что перспективы неблестящие.

Оставался последний путь: по радиальному тоннелю, в центр гравитатора, туда, где сходились контакты инициирующего спин-агрегата. Если перерезать линии управления, идущие от пульта, и вручную соединить контакты, то начнется работа: вращающийся диск в сверхпроводящем магнитном поле образует муаровое поле, и каждая из его ячеек будет испускать гравитоны по параболическим траекториям. Но при том гравитационное поле просто разнесет генерального на наноразмерные кусочки.

Марк-27 тренированным напряжением воли выкинул из головы мысли о близящейся смерти, азарт вытеснил страх. Добравшись до спин-агрегата, первым делом пережег концевики линий управления. Контакты с трудом, но все же поддавались его рукам, усиленным мощностями экзоскелета; вот первый из них вошел в паз, второй, третий… последний. Послышалось мощное гудение, словно бы урчание огромного зверя, встающего ото сна и пробующего первую голодную слюну. Появился один из бетовцев, но Марк-27 успел вогнать в темную фигуру, заполонившую узкий тоннель, полный гамзерный импульс. Бывший подчиненный сразу стал блеском и паром. Следом по узости прилетела горячая волна и сконденсировалась на пленочной маске капельками — это всё, что осталось от человека. Генеральный почувствовал на себе нарастающую напряженность гравитационного поля. Марка-27 душило, сдавливало и одновременно разрывало, боль усиливалась скачками, никакая Анима выбросами эндорфинов не могла утешить душу. Генеральный еще думал, о чем думать напоследок? О космическом ветре, как и положено любому порядочному космотеисту? Или о Боге, умершем и воскресшем ради людей.

И когда он вспомнил Бога-младенца на руках девы-матери, заработал и трансквазер Чертковиц, до этого будто дремавший.

Хрональный канал поглотил часть гравитационного потока и превратил в энергию скачка. Плюс одна секунда!