Меч космонавта, или Сказ об украденном времени

Я домчался до костяка и обратился к преследователям, сжимая в руках черепок с рогами — возможно он когда-то принадлежал крупному оленю. Ярость бурлила во мне настолько сильно, что я чуть не бросился в атаку. Но не бросился и правильно сделал. Сзади и даже сбоку меня прикрывало сильно изогнутое деревцо, которое к тому же находилось на небольшом пригорке — его со всех сторон окружала топкая низина, из которой прыгать было неудобно.

Ближайший волчара опустил задницу к земле, прыгнул, поскользнулся и упал прямо возле моих ног. Тут я и втюхал острый рог ему в шею. Зверю сразу кранты начали приходить, видимо, порвалась трахея. Второй волчок сиганул ко мне более удачно, но я сработал рогатой черепушкой как палицей и разбил атакующему морду, может даже челюсть сломал — он, повизгивая, стал отползать. Волки, совсем как в истории про Мюнхаузена, отошли в сторонку и словно стали совещаться. Наверное, они придумали бы как одолеть меня — и не из желания испробовать мое мясо-жир, а чисто из принципа. Но тут зашипел мотор, и ко мне подлетел коптер с Марой.

Первую секунду создалось впечатление — она недовольна, что я остался жив. Но по дороге назад она довольно-таки по-матерински отчитывала меня за неразумие, и первое впечатление мало-помалу улетучилось.

Весь остаток дня она демонстрировала особое внимание ко мне. Придумала вполне сносное объяснение для командира базы, отчего пришлось эвакуировать меня на коптере. Дескать, в тридцатимильной прилегающей зоне появилось несколько варваров. Пахан даже не лишил меня права на охоту. К тому же, он немало обрадовался тому, что Саше настали кайки. Я — совсем наоборот. Вечером я прилично накирялся — так, что это стало заметно и тянуло на несколько суток ареста. Впрочем, я и желал под арест. Вышел из каюты и похилял, пошатываясь, на камбуз. Рядышком внезапно возникла Мара.

— Ты куда, несмышленыш?

— Я — гулять.

— Ты мне фуфло не гони, Фома. Забирайся обратно в свою каюту.

— Надоело в конуре. Тоскливо. Понимаешь, пернатый Сашка друганом мне был, в отличие от всех остальных.

Тут бой-баба крепко схватила меня за руку, и я решил, что прямо сейчас отконвоирует в карцер. Но нет, подъемник направился вверх. По дороге к нам подсел еще сержант группы безопасности. Глядя на мою раскисшую мордень, он поинтересовался у своей начальницы:

— Хреновый видок у этого урода, нажрался что ли?

— Током ударило. Если сто вольт в твою задницу, то и тебе похреновеет, — отбрила его Мара и вывела меня на уровне В. Через несколько секунд я был у нее в каюте.

Обиталище, конечно, не сравнить с моим. Раза в три побольше. Вазы с цветами витают в сферическом гравиполе, источаемом генератором, встроенным в потолок. (А если питание отключится, то эти горшки шарахнут прямо по башке, об чем лучше заранее не думать.) В углу вертелась статуэтка-трансформер: олень превращался в орла, тот в воробья и так далее. Были там и произведения искусства совсем ненашенского вида. Мара сказала, что их сатурниане стали выделывать после отделения от Космики. Довольно примитивная кристаллическая и молекулярная механика, но все равно эти штучки страшновато выглядели.

Несколько мобильных статуэток представляли процессы поглощения, похожие на те, что я видел в нашем испытательном блоке. Только главным вурдалаком выступало некое человекоподобное существо в тиаре, оно, как водоворот, втягивало людей, животных, растения, предметы, потом принимало облик жертв, окукливалось, делилось, затем снова всасывало кого-то.

— Эта пакость с Титана?

— Там ею торгуют на каждом шагу. Ну, а мы-то брали, что хотели, не торгуясь.

— Сатурниане как будто похваляются, что их может всосать какая-то чертяка типа упыря, — заметил я.

— Плазмонт не чертяка, а по большому счету Абсолют, начало и порождение новых реальностей. Помнишь наш последний разговор — Плазмонт не только уничтожает и рассасывает организованную материю, превращая ее в хрональную энергию, но может и порождать. Только эта по новому организованная материя вряд ли будет похожа на нашу, привычную… В общем, Плазмонт весьма похож на так называемого демиурга из гностических писаний.

— Уф, глубоко пашешь. Мне-то из всех писаний лучше всего известно расписание приемов пищи.

Я отметил, что Мара слишком уж осведомлена в культовых вопросах сатурниан. Кстати, в наших официальных и даже неформальных СМИ об этом мало что сообщалось. Может, из-за того, что сведений никаких, а может, цензура поработала.

Зайдя за невесть откуда взявшуюся ширмочку, Мара переоблачилась в широкие шорты и тоненький свитерок. Отчего ее тощенькая задница получила объемность, а широковатые плечи как бы сузились. Заодно стали весьма заметны грудки-яблочки. В общем, военно-космическая самураиха оказалась сладенькой конфеткой. Тут и не надо воображение подключать, чтобы такую «конфетку» захотеть. А еще Марочка сготовила сатурнианский коктейль, от которого мое тело окрепло, а сознание ослабло.