Меч Лета

Из сотен дверей в обрамлявших арену сражений стенах выходили все новые батальоны воинов. Оружие их и латы сияли до рези в глазах. Иные эйнхерии были закованы в латы от головы до ног, наподобие средневековых рыцарей. Другие ограничивались кольчужными рубашками, бриджами и сапогами. Увидел я и ребят в камуфляжной форме, вооруженных автоматами Калашникова. А какой-то чувак выступал вообще в одних плавках. Голое тело он себе выкрасил в синий цвет и вооружился бейсбольной битой. По синей его груди шла белая надпись: «Рискни, братан!»

– Чувствую себя еще более голым, чем он, – пробормотал я.

Икс похрустел костяшками пальцев.

– Латы с оружием еще не залог победы.

Легко говорить такое тому, чьи размеры больше иного суверенного государства.

Хафборн Гундерсон явно предпочитал в экипировке минимализм. Он тоже разделся до самых легинсов, зато в обеих руках держал по обоюдоострому топору. Стой он рядом с кем-то другим, наверняка бы казался настоящим амбалом, однако в сравнении с Иксом выглядел жалким грудничком, которого вместо слюнявчика и погремушек снабдили бородой и топорами.

Ти Джей приспособил штык к винтовке.

– Магнус, если ты хочешь больше оружия, тебе нужно его либо захватить в бою, либо купить. Оружейные магазины отеля принимают к оплате красное золото, но возможен и бартер.

– Ты винтовку свою у них добыл или в бою? – спросил я.

– Что ты. Я с этим оружием умер. Теперь-то стреляю из нее редко. Пули эйнхериям как комариный укус. Видишь этих ребят с автоматами? Один блеск да треск. Безопаснее их никого здесь не сыщешь. Вот штык мой – другое дело. Подарок отца. Костяная сталь. Классно в бою работает.

– Костяная сталь? – Я никогда не слышал о таком материале.

– Да, – подтвердил Ти Джей. – Ты потом о ней сам все узнаешь.

Рука, в которой я сжимал меч, вспотела от напряжения, а щит казался мне крайне хлипким и ненадежным.

– Против кого конкретно мы бьемся?

Хафборн хлопнул меня по плечу.

– Против всех, дружище. Викинги бьются маленькими группками. Мы – твои щитовые братья.

– И щитовая сестра, – напомнила о себе Мэллори. – Хотя некоторых из нас лучше назвать щитовыми идиотами, – выразительно покосилась она на Хафборна.

Тот ее выпад гордо проигнорировал и вновь обратился ко мне:

– Ты на успех-то, Магнус, сегодня особенно не рассчитывай. Тебя быстро убьют. Но все равно держись нас и помни: мы должны пойти в бой и постараться укокошить как можно больше народу.

– Это твой план? – спросил я.

– План? – Он склонил набок голову наподобие удивленной собаки. – Разве он нужен?

– Нет, иногда-то мы планы все-таки вырабатываем, – уточнил Ти Джей. – По средам обычно надо вести осады, и это гораздо сложнее. А по четвергам они выпускают драконов.

Мэллори обнажила меч, а следом и зубчатый кинжал.

– А сегодня бой без правил. Обожаю вторники.

С тысяч балкончиков раздались призывные звуки рожков. Эйнхерии вступили в битву.

Мне почти тут же открылось во всей полноте значение слова «кровопролитие». Вскоре после начала сражения наши подошвы буквально скользили по крови.

Едва мы вступили на поле боя, откуда-то прилетевший топор втесался в мой щит и пробил его насквозь, лишь чудом пройдя чуть выше моей руки.

Мэллори с криком метнула нож в того, кто бросил топор, и попала ему точно в грудь. Парень, смеясь, упал на колени.

– Отличный удар, – похвалил он и свалился замертво.

Хафборн пер вперед сквозь толпы врагов, будто пробивая дорогу в зарослях. Его топоры крутились, как крылья мельницы, снося все новые головы и конечности, и вскоре у него сделался вид игрока в пейнтбол, где участники заряжали ружья только патронами красного цвета.

Никогда раньше не приходилось мне видеть столь омерзительного и пугающего зрелища. И знаете, что ужасало больше всего? Эйнхерии воспринимали происходящее как увлекательное развлечение. Они убивали друг друга с азартом и ликованием. И собственная смерть тревожила их не больше, чем гибель какого-нибудь аватара из компьютерной игры про Вторую мировую войну «Чувство долга», которая мне всегда жутко не нравилась.

– Ой, фигня-то какая, – услышал я бормотание одного из эйнхериев, когда ему в грудь угодили целых четыре стрелы.

А другой получил стрелу в брюхо и, проорав: «Ну, Трикси, завтра я до тебя доберусь!» – рухнул замертво.

Ти Джей громко пел Боевой Гимн Республики, то нанося, то отражая удары своим штыком из костяной стали.

Икс крушил группу за группой. Спина его уже ощетинилась дюжиной стрел, торчащих, как иглы дикобраза, но, похоже, это его не особенно беспокоило. Зато те, кому доставались удары его кулаков, просто расплющивались.

Ну а я брел в абсолютном шоке, укрываясь, как мог, щитом и волоча за собой меч. Мне слабо верилось в утверждение, что умираешь здесь вроде бы ненадолго. Во всяком случае, проверять это на себе совсем не хотелось, хотя группка воинов с острыми и опасными предметами и пыталась меня убить.

Мне удалось парировать удар меча. Я вовремя преградил щитом путь летящей прямо мне в грудь стреле. У меня даже возникла возможность сразить мечом потерявшую бдительность девушку, но рука не поднялась.