Меч (ЛП)

- Возможно, это потому, что ты пытаешься избегать эту женщину. Но ты не сможешь, ты же знаешь. Она твоя судьба. Моя судьба властвовать над ночью, пока не встречу женщину, которая погубит меня на исходе одной из таких ночей с наступлением рассвета. По этой причине я избегаю дневного света, и особенно зарю. Однако эту женщину сторониться у меня нет нужды, - он снова бросил взгляд на брата и добавил. - Она не моя судьба. За что я благодарю обе наши луны.

Ридан замолчал на мгновенье, потом слегка пожал плечами и продолжил:

- Следовательно, она должна быть суждена кому-то другому из нас. Вулферу она не предназначена, потому что его судьба уже давно определилась, ещё до нашего изгнания.

Учитывая, что Ридан редко делился своими мыслями, в отличие от неунывающего и вечно болтающего без умолку Эванора или практически не способного держать рот на замке Морганена, Сейбер даже растерялся от подобных откровений. А новость, что судьба его собственного брата-близнеца уже давно предрешена, и вовсе его огорошила. Сейбер понятия ни о чём таком не имел и даже не представлял, кем могла быть эта суженая Вулфера.

- Как ты можешь быть уверен? — выпалил он.

- Глаза, что могут видеть в темноте, способны заглянуть глубже, чем другие, даже под покровы тайны.

Эти глаза и сейчас были устремлены во тьму, разлившуюся по ту сторону сверкающего стекла в окне его комнаты. Сейбер стоял рядом и некоторое время наблюдал, как уверенно его брат смотрит вдаль сквозь ночной мрак.

Это было больше похоже на обычное поведение Ридана. Однако, очевидно, этот обычно самый молчаливый из восьми братьев ещё не всё сказал.

- Морганен должен влюбиться последним, а так как помимо неё пока здесь не появлялось других женщин, которые могли бы нас заставить встретиться лицом к лицу со своей судьбой, значит, она не для Морганена. Эта женщина не имеет власти над водой, а следовательно - она не сможет затушить огонь Коранена. Она не труслива и не пытается спасаться бегством, а наоборот встречает всё смело, с гордо поднятой головой, что свидетельствует — Тревану она не предназначена.

- У неё приятный голос, и, вероятно, ей известно множество необычных песен из её мира, тем не менее, она не суждена Эванору, - продолжил Ридан. - Её сердце, возможно, не равнодушно к одному из нас, но даже я вижу, что это не Эванор. И у неё уж слишком резкие манеры, чтобы она смогла подчинить себе и управлять мастером манипуляций… Хотя хотелось бы мне увидеть, как она заставила бы Доминора «есть грязь», как, похоже, и остальным, которые не перестают дразнить его с тех самых пор, - добавил он и слегка улыбнулся.

Сейбер был потрясен при виде этой полуулыбки. Он и забыл уже, как может улыбаться шестой сын Корвиса. Однако пока старший брат приходил в себя, Ридан уже взял себя в руки и вернулся к своему обычному состоянию. Или, по крайней мере, скрыл свои эмоции, словно заслонившись прочными деревянными ставнями от урагана или от той тёмной бури, что бушевала в его душе и пожирала изнутри.

- Итак, если она не предназначена ни одному из нас - значит она для тебя. Ты был Лордом Корвисом, теперь ты Лорд Сумеречного Острова. Почему ты до сих пор не заявил права на свою женщину, брат? - Ридан развернулся и испытующе заглянул тёмными глазами в серые глаза Сейбера. — И не надо мне рассказывать про то, что это похоже на начало воплощения в жизнь твоего проклятья. Нам всем суждено встретить нашу судьбу, как бы мы ни пытались держаться подальше от своих суженых во времени и пространстве, - добавил он, скривившись. — Прорицательница Драгана никогда не ошибалась. Только вот понимание того, как должны интерпретироваться её слова, с течением времени было утрачено Катаном, и толкование пророчества требует пояснения и поправок. Так что… почему ты не заявил права на свою Деву, Сын, который зовется Мечом?

Сейбер перевёл взгляд на сундук, а потом уставился на выскобленный деревянный пол под ногами. Ещё кое-что изменилось здесь за последние дни, помимо побеленных стен и натёртой до блеска мебели. Пол под его ногами укрывал пусть и слегка потрепанный, но всё же абсолютно целый и пригодный к использованию ковёр. И это было лишь одно из многих свидетельств того, как много эта женщина, едва появившись среди них, изменила. А также, что даже в хлопотах по хозяйству она не забывала о нём и думала о его комфорте, и не важно по доброте душевной, или, может, из жалости.

И как бы ни было странно из всех его братьев обсуждать это именно с Риданом, Сейбер знал, что брат прав.

- Я не знаю, что мне делать, Ридан. Я… я просто не знаю…

Ридан фыркнул и сложил руки за спиной. Это было настолько не свойственно обычно такому тихому, ведущему образ жизни отшельника мужчине, что Сейбер вскинул голову и потрясённо уставился на брата, в глазах которого читалась насмешка и некоторое раздражение.

- Ухаживай за ней, придурок!

- Интересно, как? — огрызнулся старший брат.