Меч на закате

Я не очень хорошо знал Дэву, но между Арфоном и Городом Легионов всегда существовали дружественные связи; я был там раз или два в детстве, потом еще раз, когда мы привезли септиманских лошадей, и в последний раз — несколько лет назад, когда я воспользовался мягкой зимой для мимолетного визита в Арфон и Дэву, чтобы самому посмотреть, как обстоят дела в племенных табунах и на учебных выгонах, а не посылать весной Бедуира или Фульвия, как я делал в другие годы. Так что теперь, услышав, как тяжелые удары копыт Ариана гулко отдаются под аркой ворот, я внезапно почувствовал, что нашел свое прибежище, что вернулся к знакомым местам. И, несомненно, было похоже на то, что Дэва меня помнит. Пока мы устало ехали по заросшим сорняками улицам к серой, нахмуренной крепости, вокруг нас собирался народ; сначала горстка, потом, по мере того, как разносился слух о нашем прибытии, все больше и больше, так что в конце концов, когда мы шумно въезжали в никем не охраняемые Преторианские ворота, рядом с нами, выкрикивая приветствия и требуя новостей, бежала половина города.

На выметенном ветром плацу я соскочил со спины Ариана и пошатнулся, не удержавшись на сведенных судорогой ногах, а потом остался стоять, положив руку на опущенную, потемневшую от дождя лошадиную шею, и оглядываясь по сторонам, пока остальные с топотом въезжали во двор и тоже спешивались. Я предполагал, что старая крепость может уже быть заполнена поселенцами из города, но если не считать нескольких одетых в лохмотья теней, высыпавших у меня на глазах из разных закоулков, она была такой же пустой, какой ее оставили легионы. Отток людей в провинцию, опустошающий в наши дни большинство крупных городов, в Дэве, возможно, произошел быстрее — потому что Кинмарк, который любил города не больше, чем Кадор, вернул столицу своего маленького приграничного государства в замок Элдервудс, где его предки правили до того, как пришли Орлы. Город умирал во сне, как умирает старый, измученный человек; а пока здесь хватало места всем, и не было нужды забираться наверх, в заброшенную крепость.

Бедуир и Кей стояли рядом со мной, все еще держа под уздцы своих усталых лошадей. Гуалькмай суетился среди запряженных мулами повозок с ранеными, заезжавших во двор.

— Освободите несколько бараков и заведите людей под крышу, — распорядился я. — Нам придется использовать часть пустых бараков и главное зернохранилище под конюшни — в стойлах мы сможем разместить не более шестидесяти лошадей; эта крепость использовалась в последний раз еще до того, как легионы перешли на конницу, — я повернулся к какому-то старику с военной выправкой, опирающемуся на красивый резной посох; жители города расступились перед ним, словно он был важной персоной. — Отец, это ты здесь командуешь?

Прямая линия его рта изогнулась внезапной насмешливой улыбкой.

— В эти дни я никогда не знаю, называть ли себя старейшиной или Верховным магистратом; но да, я действительно здесь командую.

— Хорошо. Тогда нам нужны дрова для костров, пища для нас и корм для лошадей. Как ты сам видишь, они не в таком состоянии, чтобы их сейчас выпустить на пастбища. Твои люди могут это сделать?

— Они это сделают.

— И еще свежие мази и повязки для раненых — вон тот невысокий человек со скрюченной ногой скажет вам, что ему нужно, и, Бога ради, дайте ему это, что бы это ни было.

— Хоть половину моего королевства, — ответил старик. Он глянул на толпу глазеющих на нас горожан и совершенно изменившимся голосом — словно говорил, перекрывая рев ветра, совсем другой человек — быстро и без суеты подозвал к себе нескольких людей и отдал распоряжения. Потом, когда эти женщины и мужчины рассыпались во все стороны, чтобы выполнить его приказ, он подошел, опираясь на свой посох, и встал рядом со мной у края барака, который немного защищал нас от проливного дождя.

— Пройдет какое-то время, прежде чем смогут привезти корма; в Дэве не так много кормов, чтобы их хватило для такого количества лошадей, нам придется послать за ними на одну-две большие фермы; но корма будут.

— Вы хорошо нас принимаете, — сказал я, развязывая ремешки своего округлого шлема и стаскивая его с головы.

— Может быть, незнакомцев мы принимали бы хуже, но разве ты не из рода лордов Арфона?

Я внутренне усмехнулся тому, как осторожно он это сформулировал.

Он продолжал:

— И разве твои племенные кобылы не пасутся, так сказать, под самыми нашими стенами? Мы думаем о тебе как о друге — как об Артосе Медведе — прежде чем вспоминаем, что ты Арториус, граф Британский.

— Это полезный титул. Он дает мне определенный авторитет среди правителей. Но Артос Медведь звучит более по-дружески.