Меч наемника

– Да, – выдохнула Паксенаррион. – Абсолютно ясно. Итак: мне уже есть восемнадцать, и я никогда не болела. Я работала у отца: пасла овец в болотах и на холмах. Поднять я могу столько же, сколько и мой брат Седмен, а он на год старше меня.

– Ну-ну. А что твои родители думают по поводу твоего решения?

Паксенаррион вновь покраснела:

– Э-э, если честно, мой… мой отец не знает, где я. Я… это… убежала.

– Он хотел тебя замуж выдать, – весело подмигнул ей собеседник.

– Да, за фермера-свинопаса.

– А ты за кого хотела?

– Ни за кого! Я… я вообще замуж не хочу. Я буду воином, как мой двоюродный брат Джорнот. Мне всегда нравилось охотиться, бороться и проводить время вне дома.

– Понятно. А ну-ка садись. – Он указал ей на табурет, а сам, развернувшись, достал откуда-то из-за стола книгу в коричневом кожаном переплете и положил ее на стол. – Протяни руки вперед. Так, поверни. Я хочу удостовериться, что на них нет следов тюремных цепей. Достаточно. А теперь – ты сказала, что любишь бороться. На руках пробовала?

– Конечно. И дома, и пару раз на рынке.

– Хорошо. Давай попробуем. Проверим твою силу.

Сцепив ладони, оба напрягли мышцы. Прошло некоторое время, руки оставались почти неподвижными.

– Отлично, – сказал мужчина, – вполне достаточно. Теперь левой.

На этот раз ему с изрядным усилием удалось положить ее руку на стол.

– Неплохо, неплохо, – сказал он. – А теперь расскажи мне, давно ли ты решила записаться в армию?

– Да. С тех пор, как Джорнот ушел из дома, и окончательно – когда недавно он заехал к нам. Но он сказал, что я должна дождаться восемнадцатилетия, а затем пришлось ждать конца вербовки – чтобы отец не смог выследить меня и не поднял лишнего шума.

– Ты сказала, что пасла овец на болотах. Ты далеко от города живешь?

– От этого? Ну, сначала полдня перегонки овец до Трех Пихт, а потом…

– Что? Ты пришла сегодня из Трех Пихт?

– Ну да. А живем мы в другую сторону от деревни. Я пришла туда сегодня утром, еще до рассвета.

– Но отсюда до Трех Пихт не меньше двадцати миль! Да еще до деревни… Когда же ты вышла из дома?

– Вчера поздно вечером, после ужина. – При этом слове желудок Паксенаррион недовольно заурчал.

– Значит, как минимум тридцать миль… Ты успела поесть в Трех Пихтах?

– Нет, было еще слишком рано. А кроме того, я боялась, что не застану вас здесь.

– А если бы так и случилось?

– У меня есть несколько медяков. Поела бы здесь и отправилась догонять вас.

– Готов поспорить, догнала бы, – усмехнулся мужчина. – Давай говори свое имя, запишем тебя, поставим на довольствие и сразу же накормим. Если девушка готова прошагать тридцать миль без остановки на голодный желудок – она достойна быть солдатом.

Она улыбнулась в ответ и представилась:

– Мое имя – Паксенаррион, дочь Дортана.

– Паксе… как?

– Паксенаррион, – четко произнесла она и подождала, пока он впишет имя в книгу, – дочь Дортана сына Канаса, из Трех Пихт.

– Готово, – сказал он и, чуть повысив голос, позвал: – Капрал Боск!

– Да, сэр, – вошел в палатку человек в форме.

– Зови свидетелей и судью. – Затем, обратившись к Паксенаррион, он объяснил: – Мы должны все засвидетельствовать официально, чтобы подтвердить, что мы не принуждали тебя, не угрожали, не заставляли силой подписываться в книге. Да, кстати, ты подписаться-то сумеешь?

– Конечно.

– Хорошо. Герцог желает, чтобы все его воины умели читать и писать.

В этот момент в палатку вошли человек в мантии и две женщины, одна в колпаке и переднике, измазанных свежим сыром, другая с руками по локти в муке. Обе с любопытством поглядели на Паксенаррион.

– Ну что, Стэммел, зацепил еще одного до конца вербовки? – поинтересовался судья у человека в форме.

Тот ответил:

– Эта молодая леди желает поступить на службу. – Затем, обернувшись к Паксенаррион, он добавил: – А теперь ты должна будешь в присутствии судьи и двух свидетелей повторить за мной: я, Паксенаррион, дочь Дортана, действительно желаю поступить на службу в отряд герцога Пелана новобранцем; по окончании обучения я обязуюсь отслужить рядовым по крайней мере два года без отпусков в вышеуказанном подразделении. Я обязуюсь следовать всем правилам и нормам, а также выполнять все полученные приказы, сражаясь с кем бы то ни было и при каких бы то ни было обстоятельствах, подчиняясь своим командирам и начальникам.

Паксенаррион повторила все слово в слово твердым голосом и подписалась на одной из страниц книги в кожаном переплете. Обе женщины поставили свои подписи рядом, ниже последовала подпись судьи, заверенная печатью, которую он извлек из-под мантии. Уходя, женщины печально улыбнулись Паксенаррион и похлопали ее по плечу. Судья тоже подмигнул ей и ушел, покачивая головой и бормоча что-то себе под нос.

Человек в форме деловито произнес: