Меч Немезиды

Но специалисты знают, что даже государственным службам охраны удается предотвратить только семь процентов покушений. К любому замку можно подобрать ключ, любую броню можно пробить, любой шифр можно расшифровать. Вопрос только во времени, затратах, профессионализме и творческом подходе. В борьбе нападения и защиты, которая полностью укладывается в такой раздел науки управления, как теория игр, основную роль играет оригинальность замысла, а также правильно подобранные силы и средства. Какая сторона преуспеет в этом соревновании, та и выполнит поставленную задачу. Но при этом всегда возможны отклонения от рассчитанного результата вследствие случайностей, неблагоприятного стечения обстоятельств и неожиданных действий посторонних лиц.

Но Волкодав об этом не задумывался.

* * *

Еще в недалеком прошлом речной буксир «Таврида» тягал по Дону баржи с песком и щебнем, и даже имени у него тогда не было, а был только порядковый номер, что-то вроде «Р-14АЛ». Четыре тесные каюты на нижней палубе, десять спальных мест, где осенью можно околеть от холода, а летом — от комаров и духоты. Когда пароходство в середине 90-х переживало период реорганизации, многим его собратьям не повезло: у кого-то в морозную зиму 1994-го разорвало дизель и искорежило обшивку, кто-то вообще загадочным образом исчез из всех списков и реестров, растворился в мутных водах новой экономики, как растворяется в Дону мешок украденного сахара.

Наш же работяга попал в списки коммерческой распродажи, ушел за копейки в собственность бывшего замначальника пароходства и год простоял в доках, покрываясь ржавчиной. Зато потом по его гулкой палубе застучали тяжелые башмаки ремонтной бригады и тонкие каблучки девушек-дизайнеров из конторы «Интерьеры Саблина Лтд». Каюты переделали: расширили, обшили полированным деревом, поставили широкие мягкие полки, как в спальных вагонах… В надстройке оборудовали бар и маленькую кухоньку, на палубе сделали кленовое покрытие под навесом для танцпола, во всех укромных местах врезали мощные динамики, развесили лампочки и световые шнуры. Все выкрасили, подмарафетили и после одиннадцати месяцев ремонта бывший буксир сошел на воду уже в качестве первого на Дону плавучего бара категории «А» под гордым именем «Таврида».

Ни к Таврическому дворцу, ни к истории древней Тавриды, ни даже к роду Потемкиных-Таврических наше судно никакого отношения не имело, и почему его так назвали — о том было известно лишь бывшему замначальника пароходства, которого вскоре застрелили при невыясненных обстоятельствах. И началась для старого трудяги непривычная — легкая, разгульная жизнь: обильные столы, пьянки-гулянки со стриптизом, картами, а то и чем похуже…

Наценка категории «А» отсеивала явных маргиналов и сужала спектр гуляющих до той части маргинального общества, которая по неразборчивости и глупости новейшего времени почему-то именуется «элитой». Явные братки, полукриминальные бизнесмены, банкиры, коррумпированные чиновники, не очень щепетильные прокуроры, столичные «фирмачи», однажды даже серьезные воры пытались провести здесь плавучую сходку, но дело испортил милицейский спецназ. Баснословно дорогие коньяки и виски при этом не отличались хорошей родословной, а смешивать коктейли (кроме разве что «Полярного сияния») Буфет так и не научился. И кормили не очень изысканно, можно даже сказать плохо, просто из рук вон. Для особо почетных гостей привозили с берега десятки лоснящихся лещей и рыбцов, мешки отборных красных раков, ароматные шашлыки… Но главное происходило не за столами, а внизу, в облагороженных каютах. Туда завозили красивых и стройных развеселых девиц, и на мягких диванах ставились последние точки в шикарном речном отдыхе и многоточие в знаменитом тиходонском гостеприимстве.

Словом, «Таврида» разительно отличалась от «Р-14АЛ», и Терещенко Глеб Иванович — человек пожилой, скромный и порядочный, такой же простой трудяга, как его буксир, чувствовал себя очень неуютно в своей новой роли не то капитана, не то массовика-затейника при загульных пассажирах с их бесстыжими подругами.

Но справедливости ради надо сказать, что от капитана Терещенко здесь ровным счетом ничего не зависело.

— А чего это вы с поклажей? — поинтересовался он у новых пассажиров, увидев, как те проносят в каюту две длинные увесистые сумки. — С багажом не положено, граждане.

Жердь на него и бровью не повел, простучал каблуками по ступенькам и был таков. Шнур удивленно притормозил:

— А чего такое, отец? Через таможню идем, что ли?

— Да не через таможню… Просто куда тут с чемоданами? Если водка, так свою проносить нельзя… А если нет, то чего можно везти на прогулку?

Шнур с сомнением посмотрел на свой багаж.

— Так это ж не чемоданы, отец! Это су-у-ум-ки! И потом, мы водку не пьем.

И пошел себе вниз.

— А чего вы тогда сюда пришли? — удивился ему в спину Терещенко.

— Аппаратура там, кино снимать будем. Не бери в голову. Крути штурвал да поглядывай по сторонам.