Меч Пересвета

– Вот и я ей то же самое говорил! – хохотнул Пашка, двигаясь в сторону и пропуская в дом Соню, Белкину старшую сестру. – А она: «Дети одни где-то в лесу, я волнуюсь, у меня концерт, едем, едем…» С вами спорить – застрелиться легче!

Соня, очень хорошенькая в узких джинсах и коротком белом пальто, только улыбнулась и поискала глазами сестренку. Ухаживать за Соней, своей ровесницей, Пашка начал с первого дня их знакомства и, доказывая серьезность своего чувства, даже соглашался посещать Сонины фортепьянные концерты в Консерватории, что было нешуточным испытанием для человека с математическим складом ума. И Соня в конце концов это оценила: они встречались уже четвертый месяц.

– Со-о-о-ня, ну что ты, в самом деле… – заныла Белка, поспешно облачаясь. – Вечно из пустяка катастрофу делаешь…

– Я волнуюсь! – грозно объявила Соня. – А у меня концерт! Мне Брамса играть! Мне перед ним нервничать нельзя! Ты понимаешь?!

Белка, сама заканчивавшая музыкальную школу, отлично знала, что такое «нервничать перед Брамсом», и только вздохнула.

– Покажи руки! – потребовала Соня.

– Господи… Да вот, все в порядке. Не переживай!

– Ты не полошись так, красавица! – вылез из-за печи Пантелеич. – Мы твою сестрицу не трудили сильно, землю она не рыла. Я сам следил, чтоб все как есть правильно было.

Но Соня посмотрела на заспанного Батонова деда с большим подозрением и немного успокоилась, лишь тщательно осмотрев руки сестры и не найдя на них ничего губительного.

Натэла тем временем поставила на плиту огромный чайник и методично строгала на краю стола бутерброды.

– Паша, тебе кофе? – поинтересовалась она. – У меня есть в термосе черный, но, наверное, остыл…

– Мы привезли, – сообщил Пашка. – У Сони там пирог еще, давайте завтракать, потом закончим все в огороде и поедем. Мне в шесть вечера кровь из носу надо в Москве быть.

– Блин!!! – вдруг подскочила Полундра. – Пашка, Соня! Вы ж не видели еще! Атаманов, доставай с печки…

– Кто у вас там? – поинтересовался Пашка. – Домового поймали?

– Сам ты домовой! Гляди, в огороде выкопали вчера.

Сумка с оружием была торжественно водружена на стол (Натэла едва успела подсунуть под нее клеенку) и открыта.

– Господи… – жалобно сказала Соня, осмотрев средневековые мечи. – И почему наши дети постоянно во что-то впутываются? Когда я наконец поживу спокойно?!

– Лет через шестьдесят в доме престарелых, – успокоил ее Пашка. – В моем обществе.

– В твоем обществе я и до пенсии не доживу. Чего тут смешного, не понимаю! Куда теперь все это девать? – Соня была впечатлительной, как выпускница Смольного института, и Пашкина манера ко всему относиться с юмором ее ужасала. – Надо же, целый клад! И, наверное, очень дорого все. Находку следует сдать в милицию.

– Никогда! – хором отозвались Батон, Атаманов и Пантелеич. Последний еще и уточнил:

– Что в милицию попало – то пропало. А вещи хорошие, жалко.

Пашка между тем осматривал оружие и одновременно слушал рассказ взбудораженной сестры и Сереги.

– Угу… угу… Значит, прямо в сумке и были? Археологи? Ах, уже уехали… мгм… Федор Пантелеевич, а вы что думаете? Ничего? Я так и знал.

– Понимаешь, непонятно откуда это все взялось! – тараторила Юлька. – Если археологи вырыли, то какой смысл им обратно зарывать? Если воры какие-нибудь – тем более!

– Резонно. А тут что? – Пашка поднял длинный меч и всмотрелся в светлую полоску стали.

– Я нечаянно, – проворчал Атаманов. – Ты умеешь читать по-древнерусски?

– По-старославянски, – поправила Соня. – Покажите мне, пожалуйста. Что-то мы такое проходили на литературных курсах…

Пашка отодвинулся. Соня надела очки и сощурилась.

– «…свет»… Хм, какой-то свет. Это конец слова, начало замазано.

– Почистим, может? – встрял Атаманов.

– И думать забудь! Испортишь! А дальше тут что? «Том…» Нет, «тем…» Тёмный! Чушь какая-то. Как может быть свет – темным? Или нет, не темный… Кажется, «чермный»… Нет, я, наверное, неправильно читаю.

– «Чермный» – черемный значит, – вдруг важно сказал Пантелеич. – Рыжий, или там красный.

– Больше ничего? – нахмурился Серега.

– Наверное, есть, но не видно. И чистить я не дам без…без специалиста!

– Да где его взять, специалиста? – буркнул разочарованный Атаманов. – Свет какой-то красный… Байда беспонтовая!

Натэла укоризненно посмотрела с другого конца стола и спросила:

– Может быть, это имя хозяина? В Древней Руси подписывали свои мечи?

– Они тебе сменная обувь, что ли? – фыркнула Полундра. Но Пашка поднял голову и посмотрел на Натэлу с уважением.

– Слушай, а ты молодец! Вполне может так и быть. Чермный – это фамилия. Или кличка. А «…свет»…

– Пересвет! – вдруг выпалила Белка. – Богатырь Пересвет! Ну, наш Пересветов переулок в честь кого назвали, забыли? Про кого я ко Дню города реферат писала?

– Мама дорогая… – пробормотала Полундра, садясь мимо табурета. Пашка успел подхватить ее в последний момент.

– Минуту, минуту… – нахмурилась Соня. – Пересвет Чермный? Пересвет разве был рыжим? Что на сей счет говорят исторические источники?