Меч Ронина

Дан отпрыгнул в сторону, так чтобы быть между змеей и неведомым противником, подошедшим со спины. Вовремя: из воды на него со страшной скоростью неслось огромное чудовище. Это было существо, чем-то напоминающее быка, но с восемью паучьими лапами, каждая из которых заканчивалась длинным костяным когтем. Голову чудовища украшали кривые рога, из широкой пасти торчали острые клыки. Поняв, что его заметили, паук издал пронзительный визг, встал на дыбы, угрожающе выставив четыре лапы.

Дан сделал быстрый выпад, ударил мечом в незащищенное брюхо. Не достал – тварь ловко отпрянула, опустилась на все лапы, отбежала в сторону. Змея между тем швырнула вопящего младенца в реку, бросилась на Дана, обвилась вокруг ног, распялила рот, собираясь вцепиться зубами в бедро. Паук снова взял разгон, понесся вперед.

Дан схватил женщину за волосы, оттянул, избегая укуса, полоснул под подбородком. Клинок легко перерубил змеиное тело. Брызнула кровь. Существо обмякло, разжало кольцо, бессильно свалилось на землю. Дан ощутил ликование: меч пел, попробовав крови врага.

– Первый! – хором каркнули Коноха с Карасу.

– Моя жена! – подскакивая, проверещал паук.

Он снова встал на дыбы, раздулся, зашипел. Из пасти вырвался зеленоватый сгусток. Дан отскочил. Ядовитая слюна, коснувшись земли, зашипела, задымилась. Дан прыгнул вперед, взмахнул мечом – отсек одну из когтистых лап. От истошного визга заложило уши. Из раны хлынула черная жижа. Душа наполнилась счастьем – меч радовался боли врага.

Чудовище оттолкнулось лапами от земли, всем весом обрушилось на Дана. Такого он не ожидал и не успел отбежать. Упал, придавленный тяжелой тушей. Паук торжествующе завыл. Клыкастая пасть тянулась к горлу, из нее вылезли острые жвала, защелкали в опасной близости.

– Ощути меч, Акира! – раздался хриплый голос Карасу. – Позови его, и он ответит!

Дан изо всех сил старался. Сначала ничего не выходило, он лишь отталкивал левой рукой паучью харю. Но прислушался к себе, крепче сжал рукоять меча. Сила клинка потекла в пальцы, потом дальше, наполняя тело мощью. Дан сумел выпростать правую руку, вонзил клинок в жирное брюхо твари. От визга заложило уши. На лицо полился поток вонючей жижи. Паук задергался в агонии. Дан поднатужился, спихнул с себя подыхающее чудище.

– С первой победой, Акира, – поздравил Карасу. – Ступай в реку, смой ядовитую кровь, а то покроешься коростой.

Приведя себя в порядок, Дан выбрался из воды, прилег на берегу. Он чувствовал себя великолепно. Хотелось петь и плясать. Теперь он понимал Миямото Мусаси, который, отлупив противника веслом, исполнил боевой танец.

– Ты справился с Уси-оно, человек, – сообщил, подлетев, Коноха. – Заодно уничтожил и его жену, Нуре-онну. Зловредные существа. Подстерегают путников в лесу. Женщина-змея просит подержать младенца. Тем, кто соглашается, – конец. Ребенок прилипает к плоти, оторвать его невозможно. Тогда на растерянных людей нападает Уси-оно. Пронзает когтем, опутывает паутиной, а потом вдвоем с женой не спеша высасывает из жертвы кровь.

– Кстати, где ребенок? – лениво поинтересовался Дан. Он не испытывал к младенцу никакой жалости, справедливо полагая, что отпрыск таких уродов ничего хорошего собой не представляет.

– За него не волнуйся, – подтвердил Коноха. – Это всего лишь кусок плоти Нуре-онны, существо без души. Он уйдет на дно реки и наверняка станет каппой.

– Итак, меч из звездной пыли получил боевую закалку, – подытожил Карасу. – Теперь ты должен научиться с ним обращаться, Акира.

Дан удивился: он думал, что все умеет. К тому же единение с клинком ощущалось явственно и остро. Чего еще нужно?

– Тебе предстоит долгий путь, – подхватил Коноха.

– Пока еще ты недостоин своего оружия, – перебил Карасу.

– Ты неуклюж, человек, как… человек! – вторил вожак.

Оба ворона в унисон закивали головами. «Ну и влип», – подумал Дан. Теперь у него было целых два придирчивых и саркастичных наставника.

Настя

– Ты готова, Кумико-сан? – в хижину заглянула Аки.

Настя сладко потянулась: на ароматной травяной постели спалось так крепко, что вставать совсем не хотелось. Вокруг было еще темно.

– Тебя ждет тенко-кицунэ[24]. Опаздывать нельзя, это неуважение, – строго напомнила Аки.

Сегодня должно было начаться обучение Насти. Она встала, вышла следом за Аки.

– Мне всего восемьдесят лет, – рассказывала оборотница, шагая по лесу. – Я умею только менять облик и наводить на людей легкий морок. В сто лет я смогу сводить людей с ума и буду знать, что делается за тысячу ли от меня.

Настя подумала, что ее собеседница хорошо сохранилась для восьмидесяти лет. Оказывается, они доживают до сотни лет. Долгожители, однако…

Но тут ее огорошили новым откровением.

– Кицунэ живут тысячу лет и больше. Правда, у нас слишком много врагов. Поэтому редко кто из нашего племени достигает такого почтенного возраста. Когда кицунэ исполняется тысяча лет, она становится тенко-кицунэ. Получает огромную силу. Разговаривает с небесами, провидит будущее, может вызвать пожар одним лишь ударом хвоста о землю. В нашей стае лишь одна тенко, к ней мы сейчас и идем.