Меч Руса. Волхв

Но Черный быстро пришел единоверцу на помощь:

– За что обижаешь святого человека, пусть идет; что мы, звери, что ли, какие.

Византиец прошмыгнул за ворота и быстро засеменил к приземистой церкви, купол которой тускло маячил над крышами невысоких домов.

Велегаст тем временем шел по дороге, прижатой северной стеной острога к обрывистому склону, под которым желтела полоска пляжа. Ветерок приносил оттуда соленый запах водорослей и мерный шелест сонной волны, со вздохом ласкающей берег. Вдруг его рука, сжимавшая посох, ощутила странное жжение. Волхв резко остановился.

– Что, что случилось? – встревожился отрок.

– Сварог нас упреждает, – отвечал старец, сдергивая с набалдашника тряпицу, которая закрывала огромный самоцвет. – Беда нам грозит.

Почти одновременно они обернулись и увидели, как следом за ними по дороге скачет пара лошадей, запряженная в крытый возок. Старец схватил юношу за руку и быстро потащил его за собой, направляясь на небольшой мысок, вытянувший к морю узкий земляной нос. У основания мыса волхв прочертил посохом по сухой земле черту и, прошептав заклинания, двинулся дальше. Там, где земляной клин сузился настолько, что на нем с трудом могли стать только двое, они остановились. Как раз в этот момент возок остановился, немного не доехав до того места, где волхв и отрок свернули с дороги. Возница, крепкий чернобородый мужик, быстро соскочил на землю и пошел вперед, высматривая след на пыльной дороге. Следом за ним из возка выскочил очень высокий и длиннорукий напарник. Видно было, что эти люди знали толк в своем ремесле; они быстро нашли нужные им следы и безошибочно пошли в нужном направлении. Но шли эти двое так, словно не видели стоящих на краю мыса людей. Беспокойно оглядываясь вокруг, Чернобородый и Длиннорукий все же дошли до черты, оставленной посохом волхва. Посмотрев в глубокие земляные расселины справа и слева, Чернобородый все же переступил черту.

– Вот они где! – вскрикнул он удивленно.

В руках Чернобородого и Длиннорукого мгновенно появились острые ромфеи – короткие византийские мечи для наемных убийц.

Глава 2

Пощады нет

Ворон мчался на врагов, выпрямившись в седле во весь свой немаленький рост. Такая посадка позволяла в случае опасности либо пригнуться вперед, либо откинуться назад, уходя от стрел или копейных ударов. Щит он уже сдернул со спины и перехватил его в левую руку, черное корзно, скатанное на спине валиком, распустил, дернув завязки. Поток воздуха подхватил легкую ткань, и за спиной Ворона забилось, затрепетало черное пламя, мелькая в хазарских глазах ложной мишенью.

На какое-то время хазары просто опешили. Один против шестерых! Что это за воин, если он сам ищет битвы? Сечься с русами степняки не любили, и недобрые предчувствия холодом безотчетного страха легли на их темные души. Но через секунду они уже снова гикали по-своему и, готовясь к ближнему бою, выхватывали из-за спин длинные копья. Конный полумесяц, ощетинившись сталью клинков на длинных древках, должен был, как аркан, захлестнуть отважного руса, поразить его сразу со всех сторон. Нет такого воина, который уклонится от многих ударов, нет такого доспеха, который не пробьет копье при встречном ударе несущихся во весь опор всадников. Без сомнения – рус обречен, и нет смысла сеять по степи дорогие стрелы, если враг сам ищет смерти.

Но Ворон только усмехнулся, глядя на расставленные для него копейные сети, и повернул коня правей полумесяца, словно пытаясь проскочить мимо него. Хазары радостно заулюлюкали, инстинкт степного охотника сработал сам собой и теперь веселил кровь, обещая погоню с облавой. Конный строй начал сминаться, вытягивая копейное щупальце на перехват уходящей добыче.

Спрессованные бешеной скачкой секунды пронеслись, как один миг. Ворон гнал своего коня прикрыв левый бок щитом, словно и не замечал стремительно летящий ему наперерез острый наконечник хазарского копья. Еще чуть-чуть, и сокрушительный таранный удар неизбежен. Но тут разведчик снова резко повернул коня, направляя его теперь прямо на врага. Сам он нагнулся вперед, как хищная птица, и, вытянув вперед руку с мечом, впился глазами в хазарского воина. Доли секунды, чтоб найти слабое место врага для одного-единственного точного удара, – это все, что дает поединок несущихся навстречу друг другу всадников. А промахнуться Ворон не мог, просто не имел права: врагов было слишком много, и каждый его промах мог стоить ему жизни.

«Длинный хазарский халат из толстого войлока прошит железной проволокой, и мечом зараз не прорубишь, а голову наверняка прикроет щитом», – мелькнуло в мозгу.