Меч с берегов Валгаллы

— Это не простой камень, господин Никита, — рассудительно ответил ему старик. — Не простой, а могильный. На камне этом старыми знаками надпись сделана, значит, под этим камнем мертвый человек похоронен. Не простой человек, сильно большой…

— И что же теперь делать? — недовольно проговорил Никита, сдвинув шапку на лоб и почесав в затылке. — Что же, теперь вся работа встанет из-за этого вашего мертвяка? Что же теперь — канал в другую сторону копать прикажете? Так и доложим государю императору — мол, тут у нас чудь белоглазая какой-то старый камень откопала, так теперь никак нельзя канал вокруг Питербурха копать, надоть в другую сторону!..

— Не серчай, господин Никита! — повторил вепс. — Зачем в другую сторону? Я Ваську, племянника своего, послал за нойдом… Васька парень шустрый, скоро вернется…

— За кем?! — вытаращил Никита глаза.

— Нойд — знахарь, по-вашему. Он все знает. Мы люди темные, старые буквы не понимаем, нойд придет, старые буквы прочитает, скажет, что за человек тут похоронен и что с ним делать надо. Как нойд скажет — так и сделаем…

— Нойд! — повторил Никита, в сердцах швырнул шапку на землю и топнул по ней сапогом. — Нойд какой-то у них все решает! А я, значит, ничего не решаю! И подрядчик, господин Дормидонтов, купец первой гильдии, тоже ничего не решает!

Никита плюнул себе под ноги, опасливо покосился на вепсов и отошел в сторону.

Скоро появился племянник старого вепса Васька. Следом за ним шел неприметный старичок с белыми прозрачными глазами, в лаптях и холщовой домотканой рубахе, с котомкой за спиной. С виду простой бродяга или нищий, побирающийся Христа ради по церковным папертям. Правда, для нищего бродяги непривычно чистый и аккуратный. Подойдя к яме, старик спрыгнул в нее не по возрасту ловко. Вепсы при виде этого старичка оживились, принялись низко ему кланяться, что-то почтительно забормотали.

Никита стоял в сторонке и удивлялся. Вот ведь до чего дикие люди, настоящие язычники!

По Никитиному разумению, человек достоин уважения в такой степени, насколько серьезно он выглядит. Недаром говорят, что встречают по одежке. Скажем, чистого господина в сюртуке и начищенных сапогах надлежит уважать куда больше, чем сиволапого мужика в армяке и лаптях, а офицера в расшитом золотом мундире, с саблей на боку, следует уважать еще больше. Не говоря уже о каком-нибудь важном генерале или об архиерее в сверкающем облачении. Но эти дикари кланяются какому-то нищему старичку, словно он генерал или архиерей!