Меч с берегов Валгаллы

— Ой, чайник вскипел! — в голосе тетушки прозвучала плохо скрытая радость. — Сейчас мы будем пить чай!

Через несколько минут тетушка снова появилась с чайником.

Она поставила на стол три чашки розового немецкого фарфора, вазочку с конфетами и другую — с домашним печеньем. Разлив чай, пригласила гостей к столу.

Сделав первый глоток, Кирилл пристально взглянул на тетушку и строго проговорил:

— Тетя, не думай, что я забыл. Какого это юношу ты тут принимала?

— Что? — старушка уставилась на племянника невинным взором. — О ком ты говоришь? Какой еще юноша? Кирюша, я не в том возрасте, чтобы принимать юношей…

— Вот именно! — прервал ее Кирилл. — И не надо делать вид, что ты все забыла! Ты только что проговорилась, что целый час пела ему «Темно-вишневую шаль» и «Очи черные», и он все это безропотно слушал! Тетя, колись!

— Я не говорила ничего подобного! — возмущенно возразила старушка. — Я никогда не пою «Очи черные»! Это не мой репертуар! «Темно-вишневая шаль» — это да, но не «Очи черные»!

— Ну, может, ты пела что-то другое, но он слушал тебя целый час — и о чем это говорит?

— О том, что у него хороший вкус и приличное воспитание! В отличие от многих моих знакомых…

— Нет, тетя! Это говорит о том, что он — мошенник! Я много раз тебе говорил, что существуют мошенники, которые специализируются на обеспеченных старушках вроде тебя!

— Он не мошенник! — возмущенно перебила его тетушка. — Неужели ты думаешь, что я не в состоянии отличить мошенника от приличного человека? Может быть, я стара, но я еще не в маразме! И вообще, зачем ты начал этот разговор при… при девушке?

— Это не я, это ты его начала. И я за тебя очень беспокоюсь. Скажи, чего от тебя хотел этот «приличный человек»? Он хотел тебе что-нибудь продать? На что-то тебя уговаривал?

— Нет, ничего подобного!

— Но чего он от тебя хотел? Зачем он к тебе пришел?

— Но он очень просил ничего тебе не говорить… — смущенно пролепетала старушка.

— Тем более! Неужели тебя это не насторожило? Ясно же, почему он просил не говорить это мне — чтобы я не помешал его афере! Чтобы я не помешал тебя облапошить!

— А вот и нет! — проговорила старушка, поджав губы. — Вовсе не потому! Как плохо ты думаешь о людях! Просто он хотел, чтобы это было для тебя сюрпризом…

— Что — это? — продолжал настаивать Кирилл.

— Книга… он пишет о тебе книгу.

— Книгу?

— Вот именно! Ведь ты, Кирюша, очень известный, можно даже сказать — выдающийся человек, разумеется, публике интересно знать, как ты добился своего положения! Каким ты был в молодости, как пришел к своему теперешнему положению…

— Вот как? — Кирилл строго взглянул на старушку. — Тетя, если кто-то хочет обо мне писать, он должен сначала обсудить это со мной. Иначе никак нельзя. А ко мне никто не обращался…

— Ну, не знаю… — тетушка явно смутилась. — Может быть, он просто не успел…

— Тетя, что он у тебя спрашивал? Что ты ему рассказала? Мне это обязательно нужно знать!

— Да не волнуйся, Кирюша! — старушка делано засмеялась. — Я не выдала ему никаких твоих коммерческих тайн! Я их просто не знаю… да он ни о чем таком и не спрашивал, его интересовала в основном твоя юность, молодость. Он говорил, что это — для первой части книги, где будет рассказано, как формировался твой характер…

— Молодость? — настороженно переспросил Кирилл. — А конкретно, о чем вы говорили?

— Ну, как… — тетушка замялась. — Я рассказывала ему о твоем увлечении фехтованием… это ведь тебе очень много дало — правда? Фехтование сформировало твой бойцовский характер…

— Еще о чем?

— Ну, ты понимаешь, он спрашивал о твоей личной жизни в то время… он говорил, что такие вещи очень интересуют читателей… что это очень способствует популярности книги… поэтому его очень заинтересовала история с Диной…

Старушка вдруг взглянула на Симу, и на ее лице отобразилась напряженная работа мысли, как будто она что-то безуспешно пытается вспомнить. Кирилл не обратил на это внимания — он побледнел и резко спросил тетю:

— Зачем ты обсуждала это с посторонним человеком?

— Ну, Кирюша, не обижайся! Он же просил рассказать ему какую-нибудь романтическую историю, вот я и…

— И что ты ему рассказала?

— Ну, рассказала, как ты переживал… в ту страшную ночь, как вернулся рано утром — бледный, измученный, на тебе просто лица не было…

— Тетя! — вскрикнул Кирилл и покосился на Симу. — Тетя! Ты сказала ему, что я тогда вернулся утром?!

Старушка заморгала, закусила губу и уставилась на племянника с видом нашкодившего ребенка.

— Ах, ну да… — пролепетала она. — Я никому не должна была этого говорить… но, Кирюша, это было так давно… вряд ли это сейчас кому-то интересно…

— Очень даже интересно! Ты ведь сама сказала, что я — заметный человек! Наверняка этот твой гость решил меня шантажировать, и ты дала ему отличный материал…

— Ох, Кирюша, ну почему ты всегда так плохо думаешь о людях? Это был очень, очень приличный молодой человек!

— Да-да, мы это уже слышали! Он завоевал твои симпатии тем, что целый час слушал твое пение…