Меч с берегов Валгаллы

Не успела Сима дойти до рабочего места, как у нее в сумочке снова зазвонил мобильник. В первый момент Сима решила, что ей снова звонит Кирилл, но на этот раз номер на дисплее был действительно незнакомый. Сима с опаской поднесла телефон к уху, от незнакомых абонентов не ждала она уже ничего хорошего.

Из трубки донесся такой же незнакомый грубый голос:

– Это насчет машины!

– Какой машины? – переспросила Сима, мысли которой в это время были где-то далеко.

– Синий «Пежо»! – рявкнули в трубку. – Твой, что ли?

– Мой, – опомнилась девушка. – Вы из автомастерской?

– Нет, из морга! – ответил механик и захохотал собственной шутке. – Твоему «Пежо» самое место в морге! Ладно, это я так, починим мы его. Приезжай к нам, я тут тебе кое-что отдать должен…

– Мне вообще-то некогда…

– Мне тоже некогда! – рявкнул механик. – Если через час не приедешь, я тут все твое барахло выкину к чертям, у меня своего хлама столько – девать некуда!

– Ладно, я приеду… – пролепетала Сима, прежде чем механик отключился.

На самом деле она обрадовалась, что хоть что-то сдвинулось с ремонтом машины – ей до чертиков надоело пользоваться общественным транспортом.

Впрочем, сейчас без него было не обойтись. Сима едва досидела до конца рабочего дня.

Автомастерская находилась недалеко от Обводного канала, на Тринадцатой Красноармейской улице. Сима вышла из маршрутки и огляделась в поисках другой, которая шла бы в нужном направлении.

Подходящей маршрутки не было, но из-за поворота неторопливо выехал троллейбус.

Сима втиснулась в него, уцепилась за поручень. Троллейбус был набит, публика в нем ехала усталая и раздраженная. В какой-то момент Сима заметила, что возле нее отирается невзрачный мужичонка в надвинутой на глаза серой кепке. Он прилип к самому Симиному боку, потом передвинулся чуть вперед.

Вдруг тетка, сидевшая на ближнем сиденье, вылупила глаза и заголосила:

– Девушка, он в твоей сумке копошится!

Сима обернулась и увидела только, как мужичок в кепке проталкивается к выходу. Сумка у нее действительно была расстегнута.

– Что ты стоишь, как ворона? – не унималась тетка. – Держи его! Удерет же!

– Да где там! – подхватил толстый мужчина средних лет. – Он уже выскочил! Теперь черта с два его поймаешь! Раньше ловить надо было, пока он тут копошился! С поличным надо брать, с поличным! Вот же некоторые – стоит, как ворона, глазами хлопает, ничего вокруг не замечает! Надо следить за своими вещами!

«Ну вот, – подумала Сима, – мне же еще и досталось!»

– А много ли украл? – продолжала тетка, в голосе которой звучало не столько сочувствие, сколько здоровое любопытство.

Сима заглянула в сумку.

Кошелек она предусмотрительно положила во внутренний карман, мобильный телефон воришка, как ни странно, не тронул. На первый взгляд единственное, что пропало из сумки, был желтый конверт с договором из детективного агентства, Сима специально таскала его в сумке, чтоб не потерялся в дебрях коммунальной квартиры или кот не разодрал.

Сима удивленно пожала плечами – зачем этот конверт понадобился карманнику?

Троллейбус остановился на углу Тринадцатой Красноармейской, и Сима вышла.

Какое-то время она стояла на остановке, пытаясь разобраться в происшедшем.

Странный карманник украл у нее конверт с договором.

Само по себе это не создавало никаких проблем – договор типовой, при желании его легко восстановить.

Но зачем вообще этот конверт понадобился вору?

Сима пожала плечами и решила подумать об этом на досуге, а пока сделать хоть что-то полезное – переговорить с хамоватым механиком из автомастерской.

Тринадцатая Красноармейская улица застроена по большей части бывшими каретными сараями, в советские времена переоборудованными в автомастерские и гаражи. Найдя нужную мастерскую среди вереницы таких же, Сима зашла внутрь.

Тут было полутемно, пахло бензином и машинным маслом, вокруг валялись детали автомобилей и стояли сами машины, находящиеся в разной степени ремонта. Возле одного из разбитых автомобилей стоял долговязый парень в синем комбинезоне, который громко и грубо разговаривал с кем-то по телефону.

– А мне это по барабану! Машина твоя, ты и думай! А твои проблемы меня не касаются!

Сима узнала это грубый голос – именно обладатель этого голоса недавно разговаривал с ней по телефону. Закончив разговор, механик повернулся к ней и набычился:

– А ты что здесь делаешь? Здесь не музей, здесь просто так гулять нельзя!

– Вы мне звонили, – ответила Сима, сделав ударение на местоимение «вы».

Механик намека явно не понял.

– Я тебе звонил? – спросил он, почесав в затылке. – Красная «Ауди», что ли?

– Синий «Пежо».

– А! – механик тряхнул головой. – Что ж ты сразу не сказала? Пошли, я тебе все отдам…

Они прошли в глубь мастерской, и Сима увидела свою многострадальную машину. Разбитый «Пежо» стоял с таким несчастным и одиноким видом, что Сима чуть не расплакалась.

– Не боись, – проговорил парень, увидев ее лицо, – починим мы твою машинешку, будет бегать как новенькая!

– Хотелось бы поскорее! – вздохнула Сима.

– Это уж как выйдет! – Парень огляделся по сторонам. – Куда же я его положил…

Он подошел к железному шкафчику, открыл дверцу.

– Я когда машину твою осматривал, – продолжил он, повернувшись спиной к Симе, – на всякий случай заглянул под сиденье. Бывает, хозяева там что-нибудь забывают, а к нам потом претензии… помню, один мужик от жены заначку под сиденьем прятал, так пришел потом с нами разбираться… а мы-то при чем? Может, это жена нашла! – Парень захохотал, чтобы у Симы не оставалось сомнений, как все обстояло на самом деле.

Отсмеявшись, он повернулся и протянул Симе большой конверт из плотной желтой бумаги.

Сима вздрогнула.

В первый момент ей показалось, что это – тот самый конверт, который у нее только что украл карманник. Такой же желтый конверт, и в правом уголке такой же логотип – «У» и «В»…

Но потом она увидела, что этот конверт помят, запачкан машинным маслом. Видно, что этот конверт уже давно переходит из рук в руки, и руки эти – не слишком чистые…

Но тогда перед ней возникла целая вереница вопросов.

Во-первых, как этот конверт оказался под сиденьем ее машины?

Ну, положим, на этот вопрос можно найти ответ.

Этой машиной пользовалась не только она, гораздо чаще на ней ездил Сергей – он-то и спрятал конверт под сиденьем.

Но тогда становится ясно, что он действительно был связан с частным детективным агентством, которое Сима недавно посетила.

Второй вопрос – почему троллейбусный вор украл у нее конверт, не тронув лежавший рядом с ним мобильник? Не потому ли, что он действовал не по своей воле, не потому ли, что ему поручил это кто-то, кто охотился именно за этим конвертом, за конвертом Сергея, и считал, что этот конверт у нее, у Симы?

У нее были и другие вопросы, но прежде всего хотелось открыть конверт и ознакомиться с его содержимым. Может быть, тогда она найдет ответы на вопросы? Может, она даже поймет, куда исчез Сергей и почему он исчез?

Но Сима совсем не хотела открывать конверт при механике.

Она поблагодарила его и отправилась домой – благо отсюда было совсем недалеко.

Выйдя на улицу, Сима опасливо огляделась по сторонам.

Теперь все вокруг казались ей подозрительными. Ей мерещилось, что прохожие как-то странно на нее смотрят, провожают ее взглядами, шепчутся за ее спиной.

Сима подняла руку. Тут же возле нее остановилась машина, но водитель тоже показался ей подозрительным, и Сима отпустила его. Таксист пожал плечами, сказал в ее адрес что-то неодобрительное и уехал.

На всякий случай Сима спрятала желтый конверт за пазуху и быстро зашагала к своему дому.

На этот раз она подходила к дому не с той стороны, как обычно, и вскоре поравнялась с оградой Громовского кладбища. На город уже опускались ранние осенние сумерки, и заброшенное кладбище казалось особенно мрачным и зловещим. Поднялся ветер. Он раскачивал голые ветви деревьев, и они отзывались на его прикосновения жалобным и унылым скрипом.

В какой-то момент Симе привиделось, что среди могил кто-то ходит. Кусты возле ограды раздвинулись, и между ними промелькнуло человеческое лицо. Впрочем, назвать его человеческим было сложно – заросшее до самых глаз клочковатой бородой, покрытое коркой грязи, опухшее… казалось, это не живой человек, а оживший обитатель одной из могил.

Сима вспомнила жуткие рассказы о Громовском кладбище, то, что видела она сама, когда по ошибке оказалась в склепе, – и бросилась наутек. Ведь предупреждал же ее Тимофей, чтобы обходила она это кладбище стороной!

Она сама не заметила, как добежала до своего дома, взлетела по лестнице, трясущимися руками открыла дверь.

Только оказавшись в квартире и закрыв дверь на все замки, она почувствовала себя в безопасности.

– Симона, это ты? – донесся до нее голос Тимофея.

– Я… – ответила она односложно и поскорее юркнула в свою комнату – ей сейчас ни с кем не хотелось встречаться, ни с кем не хотелось разговаривать.

Отдышавшись и успокоившись, Сима достала желтый конверт, открыла его и вытряхнула на стол содержимое.

Это были фотографии – штук десять новых, недавно отпечатанных крупных цветных снимков и еще три небольших, старых, выцветших от времени.

На всех новых фотографиях был изображен один и тот же человек. Он шел по улице, садился в машину, разговаривал по мобильному телефону. Он кого-то ждал, встречался с другими людьми, о чем-то спорил. В общем, жил своей жизнью.

И Сима знала этого человека.

Не то чтобы хорошо и близко – но достаточно, чтобы не сомневаться, кто это такой.

Это был Кирилл Ремизов.

Глава крупной интернет-компании. Человек, который подвез ее на своей машине в ту злосчастную ночь после вечера выпускников. Человек, чья визитная карточка лежала у Симы в сумочке. Человек, который пригласил ее завтра на обед в дорогущий ресторан «Масло».

Но еще интереснее обстояло дело с тремя старыми, выцветшими фотографиями.

На первой из них стояли рядом три человека – двое мужчин и девушка.

Обоих мужчин Сима узнала: это был все тот же Кирилл Ремизов, второй… вторым оказался Сергей, Сергей Вяхирев, с которым Сима прожила вместе почти год и о котором, как выяснилось, ничего не знала.

И Кирилл, и Сергей на этой фотографии были молоды – лет двадцати, может, чуть больше.

А между ними на снимке стояла такая же молодая девушка – красивая, стройная, с живыми выразительными глазами и улыбкой, прячущейся в уголках губ.

Это был классический любовный треугольник. Кирилл и Сергей косились друг на друга с плохо скрытой ревностью, девушке эта ситуация явно доставляла удовольствие. Она буквально купалась в обожании и соперничестве своих спутников.

И эта девушка тоже показалась Симе очень знакомой.

В первый момент Сима мучительно пыталась вспомнить, где она могла ее видеть… но тут она бросила взгляд на висевшее в простенке зеркало – и все поняла.

Незнакомка на фотографии была очень похожа на нее, на саму Симу.

И тут многое стало понятным, как будто все вокруг озарила ослепительная вспышка молнии.

Она вспомнила странный, пристальный взгляд, который время от времени бросал на нее Кирилл во время их недолгой встречи в ресторане. Он смотрел на нее с затаенной нежностью и удивлением, потому что видел в ней черты своей давней, но незабытой любви. И потому он подсадил ее на улице – пьяную, растрепанную, что даже в таком виде заметил это сходство…

На следующей фотографии никто не позировал, видно, фотограф просто так щелкнул, наудачу. Кадр был слегка смазан по краям, но можно было разглядеть ту самую девушку, что стояла с двумя приятелями на первом снимке. Их тут не было. Зато присутствовал средних лет крепкий коренастый мужчина, про которого сразу можно сказать, что он имеет отношение к спорту. Литые мышцы, загорелое лицо без морщин – здоровый, в общем. Мужчина был в спортивном костюме, на кармашке приколот какой-то блестящий значок. Но главное было то, как он смотрел на девушку. Пристально так смотрел, просто пожирал ее глазами. Сима даже поежилась, она бы очень не хотела, чтобы на нее так смотрели. Девушка этого не замечала, отвернувшись, и, надо думать, наблюдала за чем-то, что осталось за кадром.

Оставалась еще одна, последняя фотография – такая же старая и выцветшая.

Сима придвинула ее к себе. На ней вообще не было людей. А были густые кусты непонятного вида, ствол дерева с вырезанными буквами Н. С. И часть каменного ящика – не то цветник, не то заброшенное надгробие… а вот еще какая-то палка железная с перекладиной торчит из кустов, внизу какое-то грязно-голубое пятно, а на заднем плане не то беседка, не то еще что-то, не разобрать.

– А что это у тебя? – послышался сзади голос.

Сима вздрогнула и уронила фотографию на стол.

– Фу, напугали как! – Она повернулась к неслышно вошедшему Тимофею. – Вы бы хоть постучали…

– Да я вроде стукнул, да ты не ответила… я пришел тебя на ужин звать… – Тимофей шарил любопытными глазами по снимкам. – Ой, а это у тебя откуда?

Его палец указывал на последний снимок.

– А что, это место вам знакомо?

– А как же! – Тимофей повертел фотку в руках и поднес ближе к свету. – Это же Громовское кладбище. И место я точно знаю!

– Да откуда? Сами же говорили – сто лет уже на то кладбище никто не ходит!

– А вот видишь – буквы на березе, «Н» и «С». Так это друг мой Колька вырезал еще в детстве. Николай Семушкин.

– Это за которого отец вас выдрал? – развеселилась Сима.

– Точно, выдрал, – вздохнул Тимофей, – до сих пор помню, а тогда неделю сидеть не мог. Но вообще-то за дело, потому что Колька потом целый год заикался и ночью вскакивал. Вон в углу кусок того склепа виднеется, купца Синерядова. Там мы Кольку и заперли, идиоты малолетние. Ты мне, Симона, вот что скажи – у тебя неприятности?

– С чего вы взяли? – нахмурилась Сима.

Но Тимофей смотрел строго.

– А с того, что вроде бы мы с тем делом, про ювелирный магазин, разобрались, а ты вместо того, чтобы успокоиться, еще больше нервничаешь. Говори быстро, что у тебя еще стряслось?

– И сама не знаю, – Сима опустила голову, – вот что, дядя Тимофей, можете меня завтра подстраховать? Я в ресторане встречаюсь с одним человеком. – Она кивнула на фотографии. – Так нужно, чтобы вы там тоже были и за ним наблюдали. Если что…

– Понял, – решительно сказал Тимофей, – если что, подхожу – и сразу в пятак, без предупреждения.

– Ну, до этого дело не дойдет, но на всякий случай…

Тимофей отправился накрывать на стол, а Сима наскоро перебрала свои туалеты – ресторан «Масло» очень дорогой, туда ходит продвинутая публика, не хочется выглядеть Золушкой на балу, причем в тот момент, когда ее карета уже превратилась в тыкву, мыши разбежались и вместо платья оказалась дерюга.

Сегодня у Люси в ресторане был день белорусской кухни. Сима едва поклевала картофельные оладьи, иначе драники, обильно политые сметаной, картофельные пирожки с мясом, опять-таки политые сметаной, а также блюдо, которое называлось очень смешно – белорусская копытка, – картофельные котлетки в виде копытца, с жареным луком и салом. Сима не очень любила картошку во всех видах, к тому же успела примерить все платья и сильно огорчилась. Самое дорогое, на которое она сильно рассчитывала, было тесно, на другом она обнаружила подозрительное пятно на подоле, а третье, конечно, налезло, но только потому, что было свободного покроя.

Кот Тимоша тоже был не слишком доволен белорусской кухней – мяса мало, разве что сметаны перепадет.

– Значит, дядя Тимофей, у нас встреча назначена в шесть, а вы приходите чуть позже, чтобы выбрать столик поближе. Меня уж не проглядите, а если меня не будет, то Кирилла по той фотографии запомнили?

– А как же, – ответил Тимофей, – не волнуйся, теперь его в лицо узнаю.

– Да, вот еще что… – Сима неуверенно замолчала, – там ресторан дорогой, в простой одежде могут не пустить. – Она очень выразительно поглядела на тельняшку с оторванными рукавами, в которой щеголял Тимофей дома.

– Да ты за кого меня держишь? – насупился Тимофей. – Думаешь, Тимофей Кочетков в приличном ресторане никогда не был? Ясное дело, не в тельнике пойду, костюм надену. Есть у меня костюмчик, на свадьбу его надевал.

У Симы не повернулся язык уточнить, на которую свадьбу.