Меч Шаннары

Гендель смущенно остановился у подножия лестницы, что вела в верхнюю башню крепости друидов, и молча глядел вверх, в темноту. Все остальные так же молча стояли у него за спиной, стараясь проследить за его пристальным взглядом. Крутая винтовая лестница убегала ввысь — расшатанные выщербленные ступени, очень опасные на вид, даже низенькие перила не огораживали лестничные марши от черного провала темноты. Сумрачная тьма окутывала башню — ни единого факела, ни единого окошка в черном камне. Менион подошел к самому краю площадки и заглянул вниз. Больше всего его беспокоило отсутствие перил. Горец поднял каменный обломок и бросил его в черную пропасть. Он подождал, но так и не услышал ни звука. Еще раз взглянув наверх, Менион повернулся к своим товарищам.

— Что-то уж больно похоже на западню, — пробормотал он задумчиво.

— Да, действительно, — согласился с ним Балинор и выступил вперед, чтобы рассмотреть получше. — Но все равно мы поднимемся.

Менион кивнул, потом нарочито небрежно пожал плечами и направился к лестнице. Все остальные молча последовали за ним: Гендель, потом Балинор и эльфы. Они осторожно ступили на узкие каменные ступени, прижимаясь плечами к стене, подальше от опасно открытого края лестницы. Все напряженно вглядывались в темноту: нет ли какой ловушки. Менион, идущий впереди, проверял каждый свой шаг, при этом он еще внимательно оглядывал швы между каменными блоками стены, чтобы случайно не задеть какой-нибудь скрытый рычаг. Время от времени он кидал камешки на ступени впереди. Горец хорошо знал, какие ловушки бывают на лестницах в старинных замках: любая ступенька могла обвалиться при малейшем давлении на нее. Однако пока все было нормально. Пропасть у них под ногами казалась черной дырой безмолвия в сумраке башни, ни единый звук не пронзал ее темную безмятежность, только стук тяжелых сапог по истертым ступеням. Наконец, мутный свет горящего факела прорезался сквозь мрак где-то высоко над ними. Робкое пламя дрожало под порывами ветра, неизвестно откуда взявшегося в этой застывшей башне. Уже показалась маленькая площадка на самом верху лестницы и в дальнем ее конце — смутный контур тяжелой каменной двери, обитой железом.

И тут Менион привел в движение механизмы первой скрытой ловушки. Он осторожно поднялся на очередную ступеньку — острые длинные пики выскочили из каменной стены. Если бы Менион остался на этой ступени, ему бы пришлось или прыгать в черную пропасть, спасаясь от острых копий, или же напороться на острия. К счастью, Гендель услышал, как в стене что-то звякнуло, буквально за миг до того, как ловушка сработала. Он успел ухватить горца за шиворот и оттащить назад, к остальным, едва не столкнув их всех с узких ступеней. Они пошатнулись, едва удерживая равновесие буквально в нескольких дюймах от угрожающих стальных копий. Несколько минут пятеро путешественников стояли, вжавшись в стену, их тяжелое дыхание разносилось гулким хрипом в черном безмолвии башни. Потом Гендель несколькими мощными ударами своей боевой булавы обломал копья, закрывающие проход. Теперь дварф пошел впереди, дрожащий Менион поплелся следом за Балинором. Гендель быстро нашел вторую ловушку, точно такого же типа, как и первая, спокойно позволил механизму сработать, сбил булавой копья и направился дальше.

Друзья уже почти выбрались на площадку. Казалось, они без особых трудностей минуют последние ступени, как вдруг Даел резко вскрикнул. Его острый эльфийский слух уловил какой-то странный щелчок, такой слабый, что остальные его даже не слышали. Что-то тихонько звякнуло в стене, как будто сработала третья ловушка. На мгновение все настороженно застыли, внимательно оглядывая стены и ступени. Ничего. Наконец, Гендель решился и осторожно поднялся еще на одну ступеньку. По-прежнему ничего не случилось, и дварф не спеша поднялся до самой площадки, пока все остальные так и стояли на месте. Когда Гендель благополучно выбрался наверх, они поспешили за ним. И вот все пятеро стояли на узкой площадке, тревожно глядя вниз, в черную яму. Как-то им удалось избежать третьей ловушки. Балинор предположил, что механизм просто-напросто не сработал, потому что с годами пришел в негодность. Но подозрительному Генделю такое объяснение показалось неубедительным. Он никак не мог отделаться от мысли, что они где-то недосмотрели и пропустили очевидное…