Меч Шаннары

Во второй половине дня они подошли к берегам верховья разлившейся реки Мермидон, точно напротив островного города Керн. Вновь армия вторжения разбила лагерь. Командиры сразу же поняли, что ливень делает преодоление Мермидона исключительно опасным; и в любом случае, им понадобятся большие плоты, способные переправить на дальний берег это неимоверное количество солдат. Плотов не было; их необходимо было строить. Это должно было отнять несколько дней, а к этому времени буря наверняка пройдет и воды Мермидона схлынут, позволяя легко пересечь реку. В эти часы, когда Менион Лих уже спал в доме Ширль Рэвенлок, жители Керна впервые заметили за рекой северное войско и осознали размер грозящей им опасности, и по городу начала распространяться паника. Вражеские силы вторжения не могли позволить себе обойти Керн и двинуться прямо на Тирсис, свою главную цель. Им необходимо взять Керн; учитывая ничтожную величину города и слабость защищающей его армии, это будет нетрудной задачей. Падение города оттягивало лишь полноводье, вызванное случайным ливнем.

Флик ничего не знал обо всем этом и размышлял только о своем побеге. Буря могла иссякнуть в ближайшие часы, оставив его беззащитным в самом сердце вражеского лагеря. Хуже того, близилось настоящее вторжение на Юг, и в любой момент легко могло начаться сражение с Граничным Легионом Каллахорна. Что, если ему придется вступить в битву на стороне карликов, сражаясь против своих же товарищей?

За последние недели, прошедшие со дня его первой встречи с Алланоном в Тенистом Доле, Флик значительно изменился, повзрослел, обрел внутреннюю силу и уверенность в себе, каких никогда раньше от себя не ожидал. Но последние сутки обернулись для него жестоким испытанием храбрости и упорства, которое испугало бы даже такого закаленного бойца, как Гендель. Юноша же, непривычный к такому напряжению, чувствовал, что уже готов сломаться под этим невыносимым давлением, полностью отдаться ужасному страху и сомнениям, с каждым часом все сильнее терзающим его.

Только ради Шеа согласился он отправиться в тот опасный поход к Паранору, и более того, только он все эти дни поддерживал своим присутствием угрюмого замкнутого Флика. Но Шеа уже много дней нет с ними, и невозможно сказать, жив он или же мертв, а его верный брат, упорно цепляясь за надежду, что в конце концов они найдут его, чувствовал себя смертельно одиноким. Теперь он находился не просто в незнакомой земле, вовлеченный в безумную авантюру против таинственного создания, не принадлежащего миру смертных, но оказался пойманным в толпе тысяч северян, каждый из которых без всяких колебаний готов был прикончить его на месте. Он попал в невыносимое положение и начинал теперь сомневаться в том, что в его действиях есть хоть какой-либо смысл.

Пока громадная армия разбивала новый лагерь на берегу Мермидона, в вечерней тени и серых сумерках, несчастный перепуганный юноша нервно бродил по лагерю, отчаянно пытаясь укрепить свою тающую решимость. Дождь шел с прежней силой, скрывая лица и тела, превращая солдат в движущиеся тени, окутывая людей и землю унылой холодной пеленой. В такую непогоду о кострах нечего было и думать, так что вечер оставался темным, мрак — непроницаемым, а окружающие фигуры — безликими. Молча бродя по лагерю, Флик мысленно отмечал расположение командирских палаток, размещение полков карликов и троллей и систему расстановки часовых, думая, что эти сведения, возможно, хоть немного помогут Алланону в спасении эльфийского короля.

Он без труда снова нашел большую палатку, где располагались матурены троллей и их важный пленник, но в ней, как и во всем лагере, было темно и холодно, ее окутывал туман и дождь. Флик не знал даже, там ли до сих пор находится Эвентин; его могли днем перевести в другую палатку или вообще отправить за пределы лагеря. У входа по-прежнему стояли два громадных часовых-тролля, но внутри ничего не было видно. Несколько долгих минут Флик изучал темную палатку, а затем бесшумно скользнул прочь.

На лагерь опустилась ночь, и тролли с карликами постепенно погрузились в холодный, пропитанный дождем, сон, скорее сродни беспокойной дремоте, и тогда юноша решил готовиться к бегству. Он не представлял, где ему теперь искать Алланона; он мог только предполагать, что друид отправился вслед за войском вторжения, движущимся на юг к Каллахорну. Такой дождливой ночью его почти невозможно будет отыскать, и Флик надеялся лишь провести ночь в каком-нибудь укрытии и попытаться найти мистика при свете нового дня. Он молча двинулся к восточной границе лагеря, осторожно пробираясь между скорченными в чутком сне телами солдат, между вещмешками и доспехами, беззащитно кутаясь в свой насквозь промокший охотничий плащ.