Меч Вещего Олега. Фехтовальщик из будущего

Знакомец Сулева жил в длинном доме под свежей кровлей, нарезанной из торфа, – даже травка еще не проросла. Сам хозяин сидел на пороге. Он здорово походил на Сулева – такой же обхват могучих плеч, такая же валкая походочка медведя, вставшего на задние лапы. Попадись такому в лапы – мигом заломает…

– Здорово, Олев! – пробасил Сулев.

– Во! – удивился Олев и привстал, сутулый, широкий, косолапый. – Никак Сулев пожаловал! Ты как в наши края забрел? По нужде или…

– Или! – усмехнулся Сулев.

– В дом! – коротко сказал Олев и, будто невзначай, глянул вдоль по улице.

В доме было полутемно и прохладно, приятно пахло травами и сгоревшей смолкой.

– Щас поедим… – крякнул Олев.

– Да сытые мы, – неуверенно молвил Ошкуй, оглядываясь на друзей.

– Вот сейчас и проверим! – ухмыльнулся Олев.

Особых яств хозяин не припас, только холодное вареное мясо да свежие лепешки, которые многие хозяйки в Гардах пекли на манер степняков, раскатывая тесто в тонкий блин. Готовую лепешку складывали и ели, а то и вовсе использовали ее вместо тарелки.

Ошкуй с Сулевом не долго кочевряжились – отчикали себе по хорошему кусцу мяса. Валит решил не отставать от старших товарищей.

– Что делать собираешься? – серьезно спросил Сулев.

Олев дожевал и спросил:

– Ты о чем?

– А то ты не знаешь! – хмыкнул Сулев. – Весь лес по ту и по эту сторону полон народу. И народ этот не по грибы вышел, а по гробы! Карелы, и чудь, и весь, и меря, и водь с ижорой – все похватали топоры да копья и сходятся к Альдейге. Скажет Хакон конунг свое слово, и мы так ударим, что от свеев мокрого места не останется!

– Сулев! – прошипел Олдама.

– Ништо! Олев – человек!

Олев усмехнулся и протянул руку под лавку. Пошарил и вытянул боевую секиру, богато отделанную серебряной инкрустацией.

– А мое место – туточки! – спокойно сказал Олев. – А это, – он качнул секиру, – я для нашего распрекрасного ярла уготовил. Тут многие на него злы, не я один такой. Предателей у нас не жалуют!

– Так чего не прогоните Вадима? – задал вопрос Олдама.

Олев потер скрипящий подбородок.

– Семейные боятся, что свеи придут, – выложил он, – вот и чешут в затылках…

– Не придут! – заявил Валит. Олдама нахмурился, но сын Ниэры продолжил: – Ни одна лодья свейская не подымется по Олкоге. Пожгли мы их лодьи. Пяток остался, да те не в счет. Свеи, правда, у арабов завы ухитили, ну, так… Кнорр – не лодья, вертел – не копье!

– Эт точно… – протянул Олев. – Надо поговорить с мужиками!

– Поговори! – взбодрился Олдама.

– А нам даников займи, – вступил Сулев, – мы в крепость сходим.

Олев кивнул и отсыпал из кошелечка за поясом горстку медных даников и пару серебряных дирхемов.

– Это лишнее, – вернул ему серебро Сулев.

– А я у тебя шкуру покупаю! – ухмыльнулся Олев. – Дюже теплая вещь.

– Ну, пошли! – скомандовал Олдама. – Времени – чуть!

И они пошли.

* * *

Накаленная атмосфера раздражения и тревоги в крепости еще более сгущалась. Собственно, здесь и гнездились все тревоги и поводы для беспокойства. Гридни ходили злые, дерганые. Купцы в торговых рядах сидели тихо как мышки. Не было слышно обычного хвастовства, крикливых призывов покупать, не было закатываний глаз – торгаши были скучные или нахохленные.

– Разбредаемся, – скомандовал Олдама.

И все разбрелись. Ошкуй присел на корточки у самых ворот, раскатал шкуру медведя и стал терпеливо ждать покупателя. Олдама с Сулевом заняли свободный лоток, Веремуд лениво расхаживал по двору, встряхивая шкурками куниц, висящих, как рыбки на кукане, а Валит отошел в тень башни и выложил свой товар.

Парочка гридней, вполголоса переговариваясь и зыркая по сторонам, смолкли и подошли прицениться.

– Волк? – спросил гридень в кожаном доспехе с нашитыми на груди пластинами, напиленными из конских копыт.

– Волчара! – охотно подтвердил Валит, разглаживая серую, с подпалинами, шкуру. – Матерый! Как выскочит, как кинется!

– Линялый, верно? – присмотрелся другой гридень, в одной подкольчужной рубашке.

– Кого?! – оскорбился Валит. – По зиме стрелянный! Стрела в глаз вошла, так что ни дырочки, ни царапинки! Бери!

– Мне две надо… – поскреб в затылке воин в коже. – Хочу куртку на зиму справить…

– Бери две! – согласился Валит. – Хоть три забирай! Только…

– Чего? – буркнул гридень.

– До зимы еще дожить надо… – осторожно сказал карел.

– Ты это о чем? – прищурился гридень. Валит вздохнул.

– Я – карел, – признался он с простодушием лесного жителя, – меня эти ваши разборки со свеями не касаются. Будет кто доставать – уйду подальше в лес, и всего делов! А вы-то – гридь…

– Ты меня что, свеями пугаешь?

– Свеи… – фыркнул Валит. – Забудь о них! Варяги Хакона перемолотят свеев, – понизив голос, сын Ниэры проговорил: – Мы сюда лесом шли от самого Нево и на каждой полянке видели воинов. Громадная сила сходится под руку Хакона, и когда эта сила накатит на свеев… Мало чего от них останется!

– Врешь небось? – хмуро буркнул гридень.

– Клянусь секирой Перуна, бородой Велеса, молотом Сварога! – торжественно провозгласил Валит.

Гридни переглянулись.