Читаем Меч возмездия полностью

Сотрудник гестапо Прибке принимал участие 24 марта 1944 года в кровавой бойне, устроенной в Ардеатинских пещерах под Римом. Затем Прибке-Папе обосновался в Аргентине. Седьмого марта 1998 года суд в Риме вынес ему приговор, который, правда, строгим не назовешь: пожизненное заключение в виде домашнего ареста.

Неонацисты пишут о нем с восхищением: «Несмотря на пожизненный домашний арест, к которому его приговорил итальянский суд, Прибке и сейчас, по-солдатски подтянутый, показывает миру, что значит быть настоящим немцем».

Многочисленные факты медлительности или бездействия правоохранительных органов и правительств пробудили инициативу частных лиц – «охотников за нацистами». На свой страх и риск они вели и ведут большую, тяжелую и временами очень опасную работу. Поиск военных преступников стал смыслом жизни супружеской пары Сержа и Беаты Кларсфельды. Им не раз угрожали, Серж был объектом покушения, к счастью, неудачного. Деятельность супругов увенчалась успехом: в 1983 году, по данным их расследования, в Боливии был арестован и выдан Франции Лионский Мясник Клаус Барбье. Кларсфельдам удалось установить, что Барбье находился в свое время на денежном содержании американской разведки, а в 1951 году, пользуясь ее возможностями, он выехал из Европы в Боливию.

Про разведку – это отнюдь не «утка». Весной 1947 года Барбье рискнул предложить свои услуги спецслужбам США. Обстановка этому благоприятствовала. «Холодная война» набирала обороты, отношения между Западом и Востоком быстро ухудшались, и в Америке повышенный интерес стали проявлять к гиммлеровским специалистам тайных дел.

Барбье сразу был взят платным сотрудником. На первых порах его главная задача заключалась в том, чтобы организовать проникновение «своих людей» в ряды коммунистов Баварии. Со своим богатым «опытом» он обрел у новых хозяев репутацию «деловитого парня» и «гения допроса». О его преступлениях американцы предпочитали не думать. Один из его новых коллег по контрразведке вспоминал: «Учитывая его большую пользу для нашей организации, мы не испытывали особых угрызений совести».

Когда Франция стала все энергичнее требовать выдачу Барбье, кое-кто дал ему возможность скрыться. В Латинской Америке Барбье быстро установил контакты со старыми знакомыми по службе в СС и вскоре стал советником тайной полиции Боливии.

Он продержался долго – почти 40 лет, если считать от конца войны, – но в 1983 году все-таки был выдан властями Боливии Франции, где предстал перед судом. В июле 1987 года Лионского Мясника приговорили к пожизненному заключению. Спустя четыре года 77-летний Барбье умер во французской тюрьме от рака.

Частный детектив из Нью-Йорка Стивен Рамбам называет себя «охотником по совместительству», тем не менее на этом поприще он добился многого. Его поиски в 2001 году привели к поимке и осуждению бывшего офицера СС Юлиуса Филя, виновного в расстрелах заключенных в Богемии.

Но самым результативным охотником за нацистами все же является уже упоминавшийся Симон Визенталь. С помощью документов и свидетельских показаний, полученных им, удалось посадить на скамью подсудимых более 1200 беглых нацистов. В Иерусалиме действует институт имени Симона Визенталя, продолжающий его дело.

Девятнадцатого июля 2009 года газета «Нью-Йорк пост» опубликовала статью, в которой со ссылкой на представителя центра Эфраима Зуроффа сообщалось, что в настоящее время «триста нацистов свободно живут в США». Кроме уроженца Украины Ивана Демьянюка, которого в мае 2009 года экстрадировали в Германию за особые зверства и уничтожение в 1942–1943 годах в лагерях смерти Треблинка и Собибор около тридцати тысяч заключенных, «множество нацистов» продолжают спокойно жить. И дальше приводится несколько примеров:

«Йоханн Леприх, вышедший на пенсию рабочий из Мичигана, был охранником из отряда „Мертвая голова“ в концентрационном лагере Маутхаузен, где заключенных использовали в качестве рабочей силы в каменоломне, пытали и убивали газом, через повешение и электротоком.

Перейти на страницу:

Все книги серии Острые грани истории

«Паралитики власти» и «эпилептики революции»
«Паралитики власти» и «эпилептики революции»

Очередной том исторических расследований Александра Звягинцева переносит нас во времена Российской Империи: читатель окажется свидетелем возникновения и становления отечественной системы власти и управления при Петре Первом, деятельности Павла Ягужинского и Гавриила Державина и кризиса монархии во времена Петра Столыпина и Ивана Щегловитова, чьи слова о «неохотной борьбе паралитиков власти с эпилептиками революции» оказались для своей эпохи ключевым, но проигнорированным предостережением.Как и во всех книгах серии, материал отличается максимальной полнотой и объективностью, а портреты исторических личностей, будь то представители власти или оппозиционеры (такие как Иван Каляев и Вера Засулич), представлены во всей их сложности и противоречивости…

Александр Григорьевич Звягинцев

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное