Меч Зари

За поворотом открылась другая пещера — гораздо больших размеров. Здесь находилась уйма всевозможных вещей — инструменты, похожие на виденные ими в Халапандуре, две койки, кухонные принадлежности, химическое оборудование и многое, многое другое. Источником света служил шар, подвешенный к потолку в центре пещеры.

— Майган! — позвал д'Аверк.

Никто не отозвался.

Они обшарили все вокруг в поисках какого-нибудь лаза, но тщетно.

— Он исчез! — простонал Хокмун, нервно теребя Камень у себя во лбу. Исчез, д'Аверк, и Бог знает, куда. Очевидно, после бегства Тозера, он решил, что больше небезопасно оставаться здесь, и перебрался в другое место…

— Не думаю, — сказал 'Аверк. — Тогда он забрал бы свои пожитки, не так ли?.. — Он оглядел пещеру. — На койке, похоже, кто-то недавно спал. Нигде нет пыли. Скорее всего, Майган просто вышел ненадолго и скоро вернется. Подождем.

— А как же Мелиадус? Кажется, это был он.

— Ну, уповай на то, что барону еще придется поискать пещеру.

— Если он настроен так же решительно, как описывала Флана, то это не составит для него труда, — заметил Хокмун. Он подошел к скамье, где были разложены блюда с мясом, овощами и травами и приступил к трапезе. Д'Аверк присоединился к нему.

— Будем ждать и отдохнем заодно, — сказал француз. — Ничего другого не остается.

Прошел день, минула ночь, а старик не возвращался. Хокмун не находил себе места.

— Боюсь, что его схватили, — сказал он. — Боюсь, Мелиадус нашел его в горах.

— Если так, Мелиадус все равно притащит его сюда, а мы заслужим признательность старика, освободив его из плена, — нарочито весело ответил д'Аверк.

— Там двадцать человек, вооруженных огненными копьями, если я не ошибаюсь. Нам не справиться с двадцатью, д'Аверк.

— Ох и настроеньице у тебя, Хокмун! Раньше мы справлялись и с большим количеством врагов.

— Угу, — согласился Хокмун, но было видно, что путешествие сильно измотало его. Возможно, и обман во дворце Короля Хуона дался ему тяжелее, нежели д'Аверку, который страсть как любил плутовство и мистификации.

Наконец Хокмун не выдержал и вышел на уступ у входа в пещеру. Какое-то подсознательное чувство толкнуло его посмотреть вниз.

Теперь всадники были совсем близко, и сомнений не оставалось: во главе отряда скакал Мелиадус.

Богато украшенная маска Волка ослепительно сверкнула на солнце, когда он поднял голову и увидел Хокмуна — в ту же секунду, когда герцог глянул вниз.

Долину огласил хриплый вой. В этом звуке слились ярость и ликование, это был голос волка, почуявшего добычу.

— Хокмун! — ревел он. — Хокмун!..

Барон соскочил с лошади и стал карабкаться на скалу.

— Хокмун!

Следом за ним взбирались до зубов вооруженные воины, и Хокмун понял, что у него и д'Аверка почти не было шансов справиться со всеми.

— Д'Аверк! Мелиадус здесь! — закричал он. — Быстрее, надо забраться на вершину склона, иначе он загонит нас в ловушку!

Д'Аверк выскочил из пещеры, на ходу натягивая перевязь, глянул вниз и согласно кивнул. Хокмун побежал к скале, нащупал скобы и стал быстро подниматься.

Струя пламени, выпущенная из огненной пики, подпалила волоски на его запястье. Другая струя ударила в скалу чуть ниже его. Он продолжал карабкаться.

Возможно, на вершине склона им придется принять бой и сражаться не на жизнь, а на смерть, ибо от этого зависит безопасность замка Брасс.

— Хо-о-о-к-му-у-ун! — гремел дрожащий от жажды мести голос Мелиадуса и многократное эхо вторило ему: — Хо-о-о-к-му-у-ун!

Хокмун не останавливался ни на секунду, царапая ладони об острые выступы скалы, сбивая в кровь ноги, рискуя сорваться и увлечь за собой лезущего следом д'Аверка.

Они достигли вершины, за которой простиралось плато, и бросились прочь от обрыва, но огненные пики отрезали им путь к бегству.

— Ну, а теперь, — сурово произнес Хокмун, вытаскивая меч, — мы будем драться.

Д'Аверк усмехнулся:

— Наконец-то. А я уж решил, дружище, что ты совсем голову потерял.

Они посмотрели вниз. Барон Мелиадус добрался до уступа перед пещерой и ринулся внутрь, приказав своим людям карабкаться дальше и схватить ненавистных беглецов. Очевидно, он надеялся обнаружить в пещере и остальных — Оладана, графа Брасса, или даже Иссольду, которую (Хокмуну это было известно) барон любил, хотя и всячески отрицал это.

Вскоре над обрывом появилась голова первого преследователя в маске Волка, и Хокмун ударил по ней ногой. Маска лязгнула, однако воин удержался на краю и даже схватил Хокмуна за ногу, рассчитывая либо на то, что тот затащит его на плато, либо на то, что сорвутся оба.

Подбежавший д'Аверк пнул солдата в плечо. Воин промычал что-то нечленораздельное, отпустил ногу Хокмуна, попытался ухватиться за выступ скалы на краю обрыва, но, лишь взмахнув руками, полетел спиной вниз, воя почти непрерывно на всем долгом пути к равнине.

Одному Хокмун перерезал горло, другому почти по рукоять вонзил меч в нижнюю часть живота — в то место, где была щель между пластинами доспехов, но на месте убитых тут же появлялись другие Волки.

Они сражались около часа, стараясь не дать противнику забраться на плато и одновременно отражая выпады тех, кто все-таки забрался.