Меч Зарины

Через несколько дней, темной ночью, отряд Зарины подошел к крепости. Охранник, стоявший на страже, успел поднять тревогу, но тут же свалился, пронзенный стрелой. Амазонки, спрятавшись за уступом, стали обстреливать воинов, которые вышли за ворота крепости. И вдруг, не дав им опомниться, всадницы ринулись в ворота. Было темно, и группа всадников, появившаяся у ворот, показалась охранникам во много раз больше, чем она была на самом деле. Старший из охраны, трусливый старик, решил бежать. Он вспомнил, что есть лестница у стены, и поторопился к ней. За ним последовали и другие, но их настигли стрелы амазонок. При свете зажженных факелов разыгралось сражение. Зарина не щадила врагов. Вместе с ней бесстрашно сражались отважные девушки-амазонки. Меткие скифские стрелы настигали охранников, где бы они ни прятались. Когда вся охрана была уничтожена, Зарина увидела, что трое подруг ранены и нуждаются в помощи. Она поручила Спаретре увести их и вместе с другими бросилась ломать массивную дверь, за которой были пленные саки.

С криками радости обнимали амазонки своих братьев. Со звоном падали цепи, в щепки были разбиты деревянные ошейники. Со слезами смотрела Спаретра, как молоденькая сестра обнимает своего брата.

― Где Фамир?..

Зарина каждому задавала этот вопрос, но саки молча пожимали плечами, не решаясь сказать правду. Тогда Саксафар сказал Зарине, что с Фамиром случилась беда, что он прокаженный и теперь никто, никогда не сможет к нему прикоснуться.

― Где же Фамир? В темнице? Я хочу спасти его! Помогите мне, братья! ― Голос Зарины дрожал и срывался.

― Его нет в темнице. Он на воле. Но... к чему ему воля!.. ― говорил Саксафар. ― Проказа оказалась более страшным проклятьем, чем цепи рабства. Вот мы свободны. Я слышу ржание коней. Они унесут нас к родным шатрам, а Фамир получил свободу раньше нас, но страшный недуг сковал его. Его нельзя увидеть. ― Саксафар коснулся плеча Зарины и знаком дал понять, что надо бежать, что оставаться здесь нельзя ни минуты.

Уже за пределами крепости, когда счастливые пленники впервые за долгие дни неволи почувствовали себя свободными, Зарина сказала:

― Я не должна покинуть Персиду, не повидав Фамира. Есть колдуны и знахари, они помогут ему, исцелят его. Мы принесем щедрую жертву богине, она спасет Фамира.

― Но нам нельзя оставаться здесь, ― убеждал ее Ишпакай. ― Мы все погибнем, если нас застигнут воины Дария. Саки не ведают, что за страшная болезнь проказа, а я видел этих людей, покрытых чешуей подобно страшным рыбам. Их сторонились, в них бросали камни. Не ищи для него спасения, Зарина, ― не найдешь...

― Вы уйдете без меня. Я одна найду Фамира. Я увезу его к берегам Яксарта. Я не оставлю его здесь. Покажи мне пещеры, где он прячется, ― потребовала Зарина у Саксафара.

Саксафар вместе с Зариной и подругами отправились искать Фамира. Ишпакай, отряд амазонок и освобожденные пленники поспешили к границам Персиды, что бы этой же ночью возможно дальше уйти от крепости.

На рассвете Зарина была у пещеры, где обычно оставляли пищу для Фамира. С тех пор как он был изгнан из крепости, его никто ни разу не видел. Но пищу он забирал, и потому Саксафар был уверен, что Фамир находится где-нибудь поблизости. Он стал звать Фамира, но никто не отозвался. Тогда Зарина зажгла факел и вошла в пещеру. Она осветила несколько выступов, за которыми мог скрываться Фамир, но его не было. Глубокая темная пещера откликалась стоголосым эхом на каждое слово, на каждый шорох. Но голоса Фамира не было слышно. Волнение охватило Зарину: здесь ли он?.. Может быть, он видит ее и боится подойти? А если Фамир выйдет, подойдет ли она к нему, как тогда на поле брани? Возьмет ли его за руку, осмелится ли посмотреть в лицо? Ишпакай говорит, что это подобно смерти, что это хуже смерти. Ну и что же? Разве поход в Персиду не был смертельной опасностью? Двести саков были в плену у Дария, но только о Фамире болит ее сердце.

― Как спасти тебя, Фамир?.. ― прошептала Зарина совсем тихо. ― О, если бы ты услышал меня, Фамир!..

СМЕРТЬ ЧЖУН ЦИНА

Тихо и пусто стало в доме Чжун Цина. Не было маленькой принцессы, не было привычной веселой суеты. Редко открывались ворота Фазанов, и нарядная колесница теперь уже никогда не выезжала, некому было ездить на прогулку. И слуги уныло слонялись по дому. Ведь уехала веселая, болтливая Цай Э, которая умела рассказывать такие забавные истории и так ловко успе-Еала подслушивать под каждой дверью. Теперь уже слуги не знали, о чем говорили и что делали господа в своих парадных комнатах. А без этого так тоскливо стоять за дверью и ждать, когда позовет сердитый хозяин! Но печальнее всех была госпожа. Никто ни разу не видел улыбки на ее лице. Зато часто видели, как она проливает слезы. Ей было грустно и тоскливо без любимой дочери. А еще было тревожно: хорошо ли ей? Не одиноко ли на чужбине?