Меченая

— А теперь вы должны сказать, что дадите за нее, потому что, поймите, мне еще надо проделать несколько лье до дома. Ферма у меня поблизости от Шапель-д'Ангийон, а там меня ждет работа… Говорите вашу цену, посмотрим, сговоримся ли… Думаю, это будет не трудно…

— Вот что я вам предлагаю. — Торговец сразу стал серьезным. — Оставьте статую здесь, я постараюсь продать ее за хорошую цену, а вам отдам часть вырученных денег.

Но Моарк'х не желает рисковать. И ставит свои условия. Антиквар ждал такого поворота событий. Его колебание длится не более секунды. Он предлагает три луидора. Бретонец недоволен, подходит к комоду и решительно хватает камень.

— Я забираю голову, — говорит фермер и направляется к двери.

— Подождите, — умоляющим тоном произносит торговец.

— Я хочу пять, — твердо заявляет Моарк'х.

— Ах так, — в тоне антиквара слышится насмешка, — но знайте, никто здесь вам не даст больше. И советую никому ее не показывать, иначе она окажется в музее департамента… Есть немало людей, которые, разузнав о тайных находках, донесут о вашем открытии… Государство имеет право на часть стоимости, закон в этом случае категоричен, не забудьте об этом, а со мной вам бояться нечего…

Фермер тут же соображает, где зарыта собака. Неужели он запросил слишком много? Вспомнив, что продает камень, а не свинью, Моарк'х находит выход. В конце концов, его устроят три луидора и в придачу каминная плита. При расставании антиквар доверительным тоном спрашивает имя бретонца, название фермы и прочие необходимые детали, чтобы, как он уточняет, подтвердить подлинность скульптуры. После колебаний Моарк'х удовлетворяет любопытство торговца. Часть обратной дороги он проводит в задумчивости, потом забывается и начинает представлять, как обновит очаг Лану этой древней плитой, которая глухо дребезжит в телеге. Иногда фермер трогает карман, в котором лежат три луидора. И, думая, что навсегда разделался с этой старой штукой, он радуется, что так выгодно продал обломок древнего бесполезного камня.

* * *

В этот год снег выпадает поздно. Он накапливается в огромных тучах, которые, как взрезанные подушки, рассыпают свой белый пух в январе, а не в декабре, как обычно. Снег ложится на землю тонким кружевным покровом и за два дня укрывает все окрестности. Затем является и ветер со своим пронзительным воем. Снежные тучи рассеиваются. Открывается светло-голубое небо, раскинувшееся над землей в новой одежде. Вскоре ветру надоедает ворошить, гонять и собирать снег в сугробы — он стихает. Обрушиваются сильные холода, безмолвные и лицемерные. Холод проникает в живой снег, который устал бегать от ветра. Мороз ласков настолько, что усыпляет снежный покров и превращает его в лед. Но этого мало морозу, он хочет добраться до земли, укрытой жестким панцирем, чтобы вцепиться в нее своими ледяными клыками, насытиться ее соками и зерном. Но злоба не помогает ему — лед становится крепче камня. И те, кто засеял землю, облегченно вздыхают. Моарк'х радуется больше других. Он внутренним взором видит, как продолжается медленный рост под плотной снежной шубой. И его особые надежды относятся к новому полю Мальну, где просыпается брошенное в землю в ноябре зерно.

* * *

Утренний воздух прозрачен. Яркое солнце пощипывает кожу. Моарк'х с помощью Антуана вытащил телегу во двор, где снег испачкан землей и золой. Одно за другим сняты колеса, и заново смазаны втулки. Если не подкормить втулку, то железо пожрет железо. Более слабое тощает и изнашивается. Колеса начинают плохо вращаться, телега становится похожей на калеку, который переваливается с боку на бок под издевательские насмешки мальчишек. В столовой пылает огонь — холодный воздух с улицы раздувает его. Пламя лижет толстую чугунную плиту, привезенную фермером из Обиньи. Галиотт в чепце возвращается из свинарника, куда таскала ведра с остатками еды. Полумрак в доме благотворно действует на усталые глаза, ослепленные сверкающим снегом. Служанка ставит ведра на пол и утирает руки о синий передник с яркими полосами на бедрах. Она побаивается сильно тереть руки, чтобы не открылись трещины. Сидя на скамье, Анриетта аккуратно чистит картошку. Ее приучили ничего не терять! Галиотт с минуту стоит на месте, отогревая замерзшие пальцы под мышками, и смотрит на напевающую хозяйку. Кожа у Ан-риетты словно помолодела. Щеки налились жизненными соками. Глаза блестят. И это не от солнечных зайчиков, играющих на окружающей мебели. Они горят от другого. Галиотт уже некоторое время догадывается о причине и удивляется, что Моарк'х ничего не заметил. Она подходит к скамье и иссохшей рукой берет Анриетту за подбородок. В глазах Галиотт вопрос, и она получает немой ответ. Хозяйка смотрит, не отводя взгляда. И служанка читает в ее глазах огромную радость.

— Так, значит, это! — проницательно кивает она.