Меченные проклятием

Глядя на три письма, которые лежали перед ним на постели, Хан А-Лит испытывал чувства близкие к смятению. Все три пришли одновременно, примерно из одного и того же места, но по содержанию противоречили друг другу. Хан А-Лит не привык к неясности. Вот уже почти шестьдесят лет - с тех пор, как заболел звездной немочью - он с легкостью читал мысли любого человека, приблизившегося к нему на расстояние в сто шагов. Был всегда во всем уверен. Но документы в отличие от людей могли ему солгать.

В палатке, которую он делил с Ногином Сайситом, было слишком жарко. На лагерь налетела пыльная буря, и они опустили полог. Хан сидел на одном из двух жестких и неудобных стульев. На другом сидел Паинг Нон и пил из кружки честно заработанное пиво. Он скакал четыре дня почти без передышки и был весь покрыт пылью. Юный Ногин лежал на своем матрасе и, закинув руки за голову, глядел в потолок, рисуя в уме бесчисленные эротические сцены.

Вокруг палатки располагалось войско Веснара, и мысли скучающих солдат надоедливыми осами жужжали в мозгу Джоолграта. Где-то поблизости упражнялись на мечах. Металлический звон заглушал доносившиеся издалека ругательства офицеров, занимавшихся с солдатами строевой подготовкой. Войско стояло здесь лагерем уже две недели, а до этого провело три недели, тоже чего-то дожидаясь, под Вериовом.

Вероятность вторжения моктийцев в Веснар была практически равна нулю, но король Гексцион не осмеливался ни распустить войско, ни хотя бы отвести его обратно в Удил. Больше того, он вызвал на подмогу резервы. Карпанцы двигались на юг, а перед ними катилась волна беженцев, В Мокте уже царил хаос. Веснару нужно было любой ценой удержать Петушью Арену. Если карпанцы прорвутся здесь, они опрокинут веснарское войско в море. Именно это сто лет назад сделал Пантолион. Три письма...

Хан вновь прислушался к мыслям курьера-авайлграта, который привез письма. Сейчас перед ним сидел худощавый жилистый человек лет тридцати, и хотя он носил нурцийское имя, похож он был скорее на зарданца. Однако когда Хан видел его в прошлый раз, это был типичный крепыш-куолец. Сомневаться в его личности не приходилось, поскольку он знал все пароли и его мысли принадлежали Паинг Нону. Люди не могут солгать Хану, только бумаги.

- Кто вручил тебе эти письма?

- Секретарь Чинг Чилит. - Выражение лица Паинга не изменилось, но он подумал: "С чего это он спрашивает? Чем еще недоволен этот жирный боров?" Паинг не знал содержания писем, хотя кое о чем догадывался. Свержение Лабранцы взбудоражило Рарагаш. Новая Председательница, по слухам, поулгратка. В один день с ним были разосланы все курьеры и даже часть местных жителей. "Любопытно", - думал Паинг. Но в нынешнем своем воплощении он не был склонен к пытливости.

Первое письмо содержало объявление о смене правления. Оно было адресовано Хану и Ногину, подписано новой Председательницей и заверено Лабранцей Ламит. На фальшивку не похоже. Написано, правда, незнакомым быстрым почерком. Но это понятно - ведь послание надо было размножить, переписать множество раз.

- Ты видел новую Председательницу?

- Мельком. Красивая баба. - На минуту в мыслях Паинга прозвенело желание, которое, впрочем, ни в какое сравнение не могло идти с похотливыми мечтаниями Ногина. - Говорят, она поулгратка.

Ногин на миг вернулся на землю.

- Я ни разу не видел поулграта. Что они могут?

- Про них вообще мало что знают, - сказал Хан. - Возможно, что поулгратом был Пантолион. Точно установлено, что поулгратка возглавила крестьянское восстание в Рурке в последние дни Империи.

- И что с ней стало?

- Доверилась обещанию губернатора пропустить ее войско и рассталась с головой.

- А! - Мысли ивилграта вернулись к любимой теме, и Хан отключил от него свой внутренний слух. С Ногином все понятно: он молод, но ему редко удается утолить желание плоти. Пройдет день-два, и он, отчаявшись, пойдет к армейской шлюхе, хотя он порядочный парень и обращается к этим потрепанным бабам, только когда совсем невтерпеж. Больше в лагере женщин нет - кроме тех, что принадлежат Череполиким. Но человек, осмелившийся посягнуть на одну из них, пожалеет, что его не зажарили на медленном огне.

- А она замужем, наша новая Председательница? - спросил Хан.

Курьер был ошеломлен.

"Зачем старому козлу это знать? Она на него и смотреть не захочет, а если бы и захотела, ему это ни к чему".

- Кажется, да. - В сознании гонца возник смутный образ крупного пожилого мужчины.