Меченые

Хаслумский был согласен с ярлом Грольфом — концы с концами здесь явно не сходились: либо чужаки обманывали Труффинна, либо генерал играл свою игру, не желая посвящать в ее подробности даже близких друзей.

— Так или иначе, — сказал генерал, — но без суматохи на границе нам не обойтись. Чуб, узнав об опасности, сразу станет сговорчивее. Но если у кого-то есть более приемлемый план действий — я готов его обсудить.

У Хаслумского такой план был, но обсуждать его с Унглинским он не собирался, особенно после того, что услышал сегодня. Конечно, Чуб был безумцем, но эти переплюнули меченого. Похоже, в Лэнде только один человек сохранил разум, и этому человеку, увы, придется действовать в одиночку.

Приграничные владетели угрюмо помалкивали, но выбор у них, прямо скажем, был невелик.

— У меня есть кое-какие соображения, — привстал со своего места Лаудсвильский. — Почему нам не попытаться привлечь на свою сторону часть приграничных владетелей? Слухи о кочевниках сделают их более покладистыми, а золото довершит дело.

— Вопрос — где взять золото? — покачал головой Хаслумский.

— Кое-что могу дать я, — не очень охотно пообещал Брандомский.

— Орден тоже не останется в стороне.

Генерал Труффинн оглядел собрание: довольных не было, но и возражать никто не собирался. Многим придется поступиться, очень многим, но игра стоит свеч. Время меченых прошло — никто уже не в силах удержать границу на запоре. Там, где нельзя прорубиться мечом, ворота открывают золотом. Золото становится самым надежным оружием, и горе тому, кто не способен это понять.

Труффинн отступил в тень, исчез, словно растворился в темноте. Хаслумский тяжело вздохнул и позавидовал генералу. Самому Бенту предстояло тащиться через весь город, рискуя привлечь внимание грабителей или тайных агентов молчунов, которыми они с поразительной быстротой наполнили весь город. Сегодняшний вечер много дал Бенту и о многом заставил призадуматься. Что-то рушилось в привычном ему мире, и не только меченые были тому виной. Но каков Труффинн! Хаслумский покачал головой. И как это благородный Бент, первый министр королевства, мог проглядеть силу, которая, похоже, прочно обосновалась в Лэнде?! И ведь догадывался, что не все чисто вокруг Труффинна, но не хватило ума и времени, чтобы докопаться до сути. Впрочем, не все еще потеряно. Вот только ошибаться нельзя, ибо ставка в этой игре — голова самого Бента и судьба Нордлэндского королевства.

Глава 8 В НЕВОЛЕ

Тор открыл глаза, медленно соображая, где же он все-таки находится. Потемневшие от влаги стены, кое-где покрытые белым налетом плесени, слабо освещались солнечными лучами, с трудом пробивающимися через узкий, забранный решеткой оконный проем почти у самого потолка.

— Очнулся, — склонился над ним Рыжий.

Лицо меченого было бледнее обычного, а на лбу, прямо под копной ярко-рыжих волос, темнело коричневое пятно засохшей крови. Тор приподнялся, превозмогая слабость. Тело болело так, словно его весь день молотили палками.

— Кости целы, — успокоил Рыжий, помогая удобнее устроиться у стены.

Тор нащупал большую шишку на затылке и невольно поморщился. Голову разрывало от боли, он осторожно прислонился затылком к холодной стене, на минуту стало легче.

— А где Чиж? — спросил он, обводя товарищей глазами.

— Чижа нет, — угрюмо отозвался Рыжий.

— Спасибо Чубу, — прохрипел Ара, поудобнее устраивая поврежденную при падении руку. Под левым глазом у него расплывался синяк, зато правый был в полном порядке и горел бешеным огнем.

— Сами виноваты, — грустно констатировал Сурок, — вляпались, как мальчишки.

Тор вспомнил все: вспомнил окровавленного Чижа, распластанного на каменных плитах, торжествующую улыбку Чирса и непостижимое поведение Лося. А ведь Тор рассчитывал на поддержку первого лейтенанта. Вовсе не наобум он приехал в этот замок. Право суда — священное право на земле Приграничья. Не все, конечно, гладко было в претензиях владетеля Нидрасского, но ведь даже Чуб заколебался. Или сделал вид, что колеблется. Леденец бы обязательно поддержал Тора. И общими усилиями они бы вытащили Лебедя из петли. Но Лось сказал «нет» и тем погубил товарища. Все остальное было потом. Чирс, суранцы, молчуны — это не важно. Предательство Лося — вот главное.

Почему он спокойно смотрел, как убивают ни в чем не повинного Чижа? Зачем его вообще надо было убивать, если бежать меченому все равно некуда?

— Волка надо повидать, — скрипнул зубами Ара и заметался по тесному помещению.

Десять шагов в одну сторону, десять в другую. У Тора от его метаний закружилась голова, но он только прикрыл глаза и попытался вздохнуть поглубже. Судя по тому, как Ара нянчился со своей рукой, ему тоже приходилось несладко.

— Охраняют нас тюремщики Хаслумского, — поделился своими наблюдениями Сурок, — а на выходе — суранцы. Чуб не дурак, меченым нас не доверил.

— Нужно связаться с Волком, — стоял на своем Ара, — не может быть, чтобы они оставили нас здесь подыхать.

— А кто это «они»? — скривил губы Сурок.

— Волк, Соболь, Жох, Резвый, Зуб.