Меченый

Чудовищный грохот обвала потряс горы. Сползая вниз, обвал слизывал с крутых откосов полуразрушенные скалы, дробил их и вместе со снегом бросал в бездну.

Но даже теперь Меченый не сдался. Им руководило одно желание — найти баранов и утолить голод.

Стая подобралась к склону и по твердой корке отполированного снега вышла на верх гребня. Оттуда волки впервые увидели с высоты свою страну Бэюн-Куту, сосновый бор, извилистую ленту Великого Мугоя, выкрой заледеневших марей и озер. Непривычными показались открытые дали, захотелось в тайгу, под сумрачный свод леса, подальше от обширного неба, от каменных нагромождений и обвалов. Но желание вожака оставалось неизменным — все выше к угрюмым скалам.

За гребнем волки увидели узкую полоску надува и на нем взбитый снег. Меченый трижды глотнул воздух разгоряченными ноздрями и подал знак стае — не отставать. Да и остальные волки уловили запах добычи.

Это по надуву прошло стадо баранов. Следы были свежие, хорошо заметные и пахучие. Вожак решил догонять стадо, непременно застать его на утренней кормежке, иначе бараны уйдут в скалы отдыхать, и тогда придется до вечера, а то и до утра вновь мириться с голодом. Запах добычи подбодрил волков, и они дружно следовали за Меченым.

Путь по следу стада баранов оказался для хищников непривычным и трудным. Он шел по щелям скал, по граням откосов, обходил подозрительные надувы. От волков требовалось колоссальное напряжение сил, чтобы преодолевать крутизну, прыгать по узким карнизам.

Солнце одиноко висело над Коларскими гольцами. От настывших скал было страшно холодно. В звонком горном воздухе ни звука, ни шороха, всеобъемлющий покой — так всегда бывает в горах после затяжной непогоды…

Стадо заканчивало кормежку. Старые бараны лежали, обозревая местность и лениво пережевывая корм. Самки еще бродили по россыпи, срывая непритоптанный ягель. А ягнята резвились. Они прыгали, бодались, но надолго не покидали своих матерей.

Вдруг тревога. Круторог выскочил на выступ и замер, охваченный желанием разгадать, что за тени появились на следу стада. Ему вспомнился вой перед пургою, и острые глаза вожака угадали волков. Волки уже миновали последнюю седловину, бегут на верх гребня. Стадо на ногах, скучилось, готовое следовать за вожаком. Тот еще не сходил с выступа, словно не верил глазам.

Но вот снизу долетел отчетливый шорох и стук камней. Стадо сорвалось с места, покатилось по россыпи, стало взбираться на верхние уступы скал. Бараны были слишком уверены в своих способностях лазить по обрывам, чтобы поверить в опасность.

Но ради осторожности надо было держаться подальше от врагов. И только старый круторог понимал, что сулит стаду чужой шорох. Годы научили его быть недоверчивым, а глаза не раз видели под гольцами следы набегов Одноглазой.

С уступов на карнизы, по узким коридорам, стадо выбралось на верхнюю грань цирка и там задержалось. Бараны считали себя на этой высоте вне опасности. Теперь можно было и отдохнуть после такого напряженного бега. Животные разлеглись кто где мог — одни на плосковерхих камнях, другие на снежных надувах, а молодежь, воспользовавшись остановкой, продолжила незаконченные игры. Но круторог на ногах, глаз сторожит каменистые ребра отрогов.

Вот снова стукнули и прогремели камни, только теперь с противоположной стороны. Круторог стремительными прыжками уводит послушное стадо дальше по грани цирка. И вдруг неожиданность — впереди на камнях вырос волк, второй… Бараны бросаются назад, пробегают неудачную стоянку, но ниже тоже появляются волки.

Бараны скопом бросились к скалам, нависающим шероховатыми стенами над цирком. Круторог впереди. Он вел стадо опасным проходом вниз, бросаясь с карниза на карниз и преодолевая щели затяжными прыжками. Животные, охваченные паникой, еле поспевали за ним, толкали друг друга, в спешке сбивались с нужного направления, обрывались с уступов. Замелькали по мрачным гранитным откосам серые комочки, с грохотом покатились вниз камни, сбитые копытами.

Меченый, выскочив на выступ скалы, задержался. Не пройти ему было следом баранов, не удержаться на скользких прилавках, хотя его лапы и вооружены острыми когтями. Он видел, как стадо спустилось на дно цирка и, сбившись в кучу, остановилось на берегу заледеневшего озерка, но вдруг бросилось дальше, стало взбираться на противоположную скалу и затерялось среди серых заснеженных обломков. Следом за стадом уползал затихающий стук камней.

Вожак проводил добычу жадными глазами. Непримиримый голод был ему верным советчиком. Стая собралась возле вожака. Меченый осмотрел местность, еще раз прислушался и повернулся к стае. Все были в сборе. Еле уловимым движением он дал понять Шустрой обойти с двумя волками цирк по верху скал. А с остальными решил спуститься боковым, более доступным гребнем вниз и дальше преследовать баранов по следу.

Стая разошлась, и тишина объяла заснеженные горы. Мир и спокойствие, казалось, навсегда воцарились над Коларскими гольцами. И только изредка беспричинно сорвавшийся камень простучит, скатываясь на дно цирка по шероховатой скале.