Меченый Маршал

Долина реки Иордан была, в отличие от нагорья и берегов Мертвого моря, густо заселена. Не обращая внимания на встречных пастухов и земледельцев, которые, при виде его лица, в зависимости от своей религии, вспоминали кто Иисуса, кто Аллаха, а кто Яхве, Дмитрий вспомнил Тродос с Лимассом.

Казалось, что вечность прошла с тех пор, как они высадились с отрядом новобранцев в Лимассольской гавани.

Де Фо, который прибыл на Кипр на трофейном корабле на два дня раньше, в первый раз глядя на обезображенное лицо Дмитрия, единственный из всех не смутился. «Господь — сказал он — избрал тебя, и дал множество искусов. Молись, брат Дмитрий, и служи Храму, а прочее — суета сует». Вскоре Дмитрий и сам начал находить в своем нынешнем облике некоторые преимущества. Почти все окружающие, кроме Ставроса и старых его друзей, сторонились его и не набивались в приятели, а молодые рыцари и сержанты, пугаясь его вида, слушались беспрекословно.

На пятый день после прибытия, в Лимассол прискакал отряд, состоящий из десятка человек, который возглавлял брат-рыцарь. После молитвы и трапезы, де Фо позвал Дмитрия, и в месте с ним, под охраной прибывших тамплиеров, отправился в сторону гор. За полдня, что они были в пути, ни брат-рыцарь, ни сержанты, ни словом не обмолвились с Дмитрием, и почти не общались с де Фо, хотя он то и дело ловил на себе любопытные взгляды.

Одолев крутой склон по нескончаемой извилистой тропе, они перевалили через хребет, и по склону, сплошь заросшему исполинскими соснами, спустились в ущелье, в глубине которого серели каменные стены древнего монастыря. Стены эти содержались в образцовом порядке — опытным глазом Дмитрий сразу же разглядел места, которые ремонтировались совсем недавно. В надвратной башне посверкивали доспехи караула, а деревянные ворота, оббитые железными полосами, были плотно затворены.

— Здесь, — сказал де Фо, — находится Дом Скриптория. Мало кто из братьев знает о его существовании. Ты станешь братом этого дома.

— Я давал клятву служить ордену, так как мне будет приказано, — направляя коня поводьями в сторону ворот, отвечал Дмитрий, — но все же, не могли бы вы мессир Ронселен, разъяснить, в чем будут заключаться мои обязанности. Положа руку не сердце, я полагал, что мне под начало будет передан один из эскадронов в Триполи, Акре или Сидоне.

В ответ де Фо лишь усмехнулся и промолчал.

При их приближении, ворота отворились, и два сержанта в черных плащах пропустили их внутрь. В конце прохода под башней оказалась подъемная решетка, которая начала подниматься вверх лишь после того, как весь отряд оказался внутри, и ворота были снова заперты на засов, вытесанный из цельного дубового бревна.

Внутри Дом Скриптория ничем не отличался от любого командорства. Один из служителей принял у Дмитрия коня и, проводив в дортуар, показал выделенную ему келью.

После трапезы все тот же служитель проводил Дмитрия в главную резиденцию. Как оказалось, де Фо имел здесь собственный кабинет.

«Ты владеешь несколькими языками, посвящен в некоторые из главных тайн ордена, а кроме того, отличный солдат и командир — с места в карьер начал де Фо — ты пережил в своей жизни взлеты и падения. Ты не честолюбив, и тебя невозможно купить. Но главное — ты тянешься к новым знаниям.

Орден храма не ограничивает свою деятельность военной защитой Заморья, и поиском средств для содержания рыцарских отрядов. Еще со времен войны короля Ричарда Английского, мы занимаемся поиском древних рукописей, коими Святая Земля полна с древних времен также, как Греция полна античных статуй».

При упоминании о Греции и статуях Дмитрий сразу же вспомнил об Анне. Он вздрогнул, но взял себя в руки и продолжал слушать магистра. Тот продолжал.

«В рукописях, оставленных иудеями, арабами и римлянами содержатся бесценные сведения. Благодаря им, мы знаем теперь очень многое о событиях, предшествовавших пришествию Спасителя, о его распятии и деяниях его последователей. Сядь и внимательно прочитай эту рукопись. Это перевод с арамейского». Дмитрий взял в руки манускрипт и углубился в чтение.