Мечи Тьмы и Света (СИ)

...Девушка спиной вывалилась на алтарь, всем свои весом придавив Печать, что висела в воздухе, изливая во все стороны смертоносные лучи. Сил пошевелиться уже не было. Ее заливала кровь, своя и чужая - рядом лежала жертва с ножом в сердце. Дико завопив, несчастная упала со ступеней на холодный пол. Затем на нее упало нечто чешуйчатое, и последнее, что помнила девушка- чаша с кровью, что с возвышения опрокинулась на нее... Так получилось, что она оказалась покрыта кровью с ног до головы, Печать под ней вспыхнула и раскололась на две части, озарив темным сиянием все вокруг, проникая во все клетки тела единственного живого существа, что оказалось в досягаемости. Когда сияние схлынуло, на алтаре никого не было, лишь свет двух лун причудливо перемешивался с тьмой в храме, освещая островки крови и мертвые тела...

В это время на другом конце континента бушевала ожесточенная битва. Светлые и Темные Королевства объединились против общего врага. Степняки всегда были головной болью всех правителей, но их сдерживал Тиинский хребет. А некоторое время назад, после сильного землетрясения, часть гор провалилась под землю - и в образовавшийся проем хлынули озлобленные степняки- за рабами, за землями, за золотом. Они неуклонно шли вперед, расползаясь во все стороны от Тиинских гор, оставляя после себя выжженные села и города.

Морк согласился помогать родственной Гриде - если ее сметут степняки, то Морк окажется лицом к лицу с варварами. Впервые за сотни лет Алая и Синяя армия Морка сражалась плечом к плечу с армиями остальных королевств. Враг оказался слишком серьезный, даже магия, что всегда применялась в войнах, на этот раз помогала мало. У степняков были свои маги - их называли шаманами, и их они боялись куда как больше, чем архимагов из Академии.

Армия Морка всегда была на передовой - воины первыми бросались в бой и первыми погибали, давая шанс своим магам прощупать наиболее уязвимые места врагов и ударить по ним магическим залпом.

Степняки наступали, шаг за шагом отвоевывая себе все больше пространства. Они брали не умением воевать и сражаться, а количеством. Объединенная армия всех королевств по сравнению с ними казалась горсткой муравьев. Маги наспех придумывали заклинания, чтобы хоть ненадолго задержать врага, не дать прорваться вглубь королевств, но тщетно, шаманы тоже кое-что смыслили в магии, которую называли благословением неба.

Воины Морка не щадя ни себя ни врагов рубились с захватчиками, их повелитель сражался вместе с ними, отказавшись укрыться за хлипкими стенами королевских шатров, что ровным рядом стояли в поле, в трех часах езды до него. Там дрожали за свою жизнь прочие короли и военные министры. На поле битвы они оправили главнокомандующих - гонцы ежечасно носили вести с мест сражений.

Воины-тайри дрогнули, все как один ощутив смерть повелителя. Он пал, сраженный нелепой вражеской стрелой. Его защищали десятки воинов, но на них приходилось слишком много врагов- не углядели... Пропустили одну-единственную роковую стрелу... Дыхание повелителя прервалось.

Повелитель для каждого был дороже отца и матери, и теперь в груди с его утратой поселилась пустота. Не помня себя, воины ринулись на врагов, сметая все со своего пути - долг перед Морком был выше горечи от потери повелителя. Но и их сил было мало, очень мало...

Повелитель истекал кровью, понимая, что еще пара мгновений и все будет кончено. Его телохранители без устали ожесточенно рубились в метре от него - никто из врагов более не коснется тела обожаемого повелителя. Он в беспамятстве твердил молитвы богам, чтобы не оставили они его подданных без сильной руки правителя. Наследников у него не осталось. То есть раньше были, конечно, два сына. Красавцы, умницы. Только старший был в страшной ссоре с отцом из-за гибели невесты - наследник подозревал, что отец оплатил наемных убийц, чтобы исчезла его неугодная невеста. Уехал он из Морка после громких обвинений в адрес отца, подался в пираты и нашел вечный покой на дне моря. Младший же с охоты не вернулся живым. Да и поговаривали, что в его жилах течет отнюдь не королевская кровь. Повелитель и сам замечал, что сын в анфас до боли напоминал конюха, что служил у него незадолго до рождения младшенького. Жену тоже давно уж не спросишь - погибла вместе со своим очередным любовником много лет назад.